наркоз будет общий, сильный, но без особых последствий,
выяснил вес Лены и предупредил, что возможна некоторая
неадекватность после пробуждения больного.
До операции удалось пообщаться с Леной, она подуспокои-
лась, узнав, что растяжка будет под общим наркозом, о сверлении
пяточной кости и других подробностях Олег благоразумно
промолчал.
– Олег, очень тебя прошу!
– Что, Лена?
– Договорись с докторами, чтобы и ногу оперировали под
общим наркозом, – она уже узнала, что операцию ей, как обычно
собираются делать, отключив только нижнюю часть тела.
– Хорошо, договорюсь!
– И еще! Я не хочу, чтобы у меня был гипс, – Лена снова за-
плакала.
– Как это возможно?
– Не знаю. Но не хочу, с ума сойду. Он же тяжелый. Под гип-
сом все чесаться будет! Мне уже рассказали.
– Ладно, Лена, сделаю, все, что могу. Вечером встречаюсь с
Блиновым, скорее всего он и будет делать тебе операцию.
Пришла медсестра, покатила каталку с Леной в операционную.
Олег пошел следом.
– Мне Блинов разрешил присутствовать на операции!
– Пожалуйста! Мне не жалко.
Анестезиолог ловко сделал Лене инъекцию в вену. Шприц был
большой, а жидкость в нем, на удивление, мутная, как молоко.
Олегу показалось, что и пяти секунд не прошло, а его жена уже
мирно спала на каталке. Сагайдачный поднял веко больной,
коротко кивнул хирургу.
16
– Послушайте, – обратился Блинов к Олегу с плохо скрытой
под маской улыбкой, – снимите с больной колготки, вам это
привычней.
Олег стянул с ног Лены разорванные при падении колготки,
стараясь не тревожить сломанную ногу.
– Смелее, – подбадривал его хирург, – она ничего не чувствует,
доктор Сагайдачный сегодня постарался.
Затем Олег довольно безучастно наблюдал весь процесс
сверления – вставления – тампонирования – подвешивания –
растягивания. Он не любил болеть, делал это редко, в больнице
лежал второй раз в жизни, первый был еще в школе. А тут уже
как-то привык к больнице этой.
Хирург и медсестра работали слаженно и четко и закончили
все буквально минут за десять. Затем пришлось ждать еще
столько же, когда больная придет в себя. Сагайдачный посмотрел
на часы, сказал: «Пора бы», и будто по его сигналу, Лена
всхлипнула, затем начала рыдать.
– Лена, тебе больно, – бросился к ней Олег.
– Бе… Бедные мои дети! – рыдала Лена.
– Господи, какие дети, у нас только Илья!
– Бедные мои дети, ученики мои, как они теперь без меня!
– Ну, о чем ты страдаешь сейчас, скажи, больно тебе или нет?
– Не-ет, не больно.
– Отвезите больную в палату, – сказал хирург медсестре, сни-
мая перчатки.
– Доктор, я хотел бы с вами переговорить, – обратился к нему
Олег.