Александр Иванович достал платиновый Верту и, близоруко прищурив глаза, стал искать в меню нужный номер.
– Максим Анатольевич? Здравствуйте. А это Александр Иванович. Узнали? Очень приятно. Могу я поинтересоваться результатами ваших раздумий?
Какое-то время он вслушивался в голос из трубки, и стало понятно, что услышанным он недоволен.
– Ну что же, Максим Анатольевич, я вам предлагал сто тысяч. Поверьте, скоро вы будете сожалеть, что не согласились на столь выгодное предложение, но будет уже поздно. Всего доброго.
– Ну, что скажете, разбойнички? Как вещь доставать будем?
Лёлек достал из кармана сложенный вдвое лист с изображением паяльника.
– Иваныч, я еще вчера предложил.
– Ты пока свои душегубские штучки оставь. Болек, есть предложения?
– Да, есть одна идея… Вчера наш товарищ звонил в кадровое агентство. Просил помощницу по хозяйству ему подобрать. Так вот, я думаю, не помочь ли нам ему с кандидатурой?
– Вот это молодец. Вот это метод. Ты растешь в моих глазах, Борис.
Болек довольно улыбнулся.
– Это вам не паяльники в задницы засовывать, голубчики, это настоящая оперативная работа! Кого пошлем?
– Может, Валентину?
– Валентину? Самый ценный кадр – и на амбразуру? Так сразу? Не знаю, не знаю… С другой стороны, и дело-то непростое. Это вам не старичка-пенсионера на орден развести. Тут надо действовать наверняка. Ну что же, план, в целом, одобряю, приступайте к реализации. Свободны.
Посетители замялись и уходить не спешили.
– Что еще?
– Иваныч, нам бы это… бюджет на реализацию.
– Да, Иваныч, Валька бесплатно работать не будет. Да и расходы, так сказать, возрастут. Короче, с тебя – бабосы.
– Ну вот. Перехвалил, – забурчал Александр Иванович, направляясь к сейфу. – Да поймите же, красавчики, с бабосами любой дурак сработать сможет. А вы бы без бабосов попробовали! Эх, связался я с вами на свою голову.
Он кинул на стол пачку долларов.
– Это на всю операцию. Если сорвется – за добавкой не приходите. Все будет за ваш счет.
– Да не сорвется, Иваныч!
– Всё будет чики-пуки!
– Всё. Свободны.
Когда они вышли из кабинета, Лёлек дал волю своим чувствам:
– Ты растешь в моих глазах, Борис, – начал передразнивать он. – Это тебе не паяльники в задницы засовывать, голубчик.
– Да пошел ты, – вяло реагировал Болек.
– Га-алубчик, – не унимался Лёлек.
Терпение Болека кончилось и он взорвался. Отвесив приятелю подзатыльник, он проорал:
– Слушай, ну что за фигня, а?
– Ну что за фигня, а?
Маршалин проснулся от назойливого дверного звонка. Человек по ту сторону двери явно не переживал от того, что в восемь утра приличные люди могут еще спать. Негромко матерясь, Макс прошел в прихожую и распахнул входную дверь.