Является ли Ветхий Завет основной проблемой богословия?
В 1955 г. Эмиль Краелинг предостерегал: «Проблема Ветхого Завета… не одна из многих. Это главная проблема в богословии».[17] На мой взгляд, это верная оценка ситуации, поскольку неверное суждение относительно Ветхого Завета как капля, упавшая на водную гладь, после которой всё наше богословие покрывается рябью. Например, некоторые считают, что вера Авраама в Бога в Быт. 15:6 означает, что он просто стал теистом, то есть решил, что, должно быть, Бог существует и Ему нужно доверять. Результаты такой интерпретации сказываются на христологии и миссиологии. Это ложное заключение приводит многих к выводу, что вовсе не обязательно иметь фундаментом своей веры Иисуса, что веру для спасения можно обрести просто поверив, что где-то есть Бог, как, якобы и было с Авраамом. Христиане знают, что в Деян. 4:12 говорится, что нет другого имени под небом, кроме имени Иисуса, которым надлежало бы нам спастись, но, опять-таки, некоторые ошибочно полагают, что правила в Заветах различны. Если бы мы придерживались точки зрения, что Авраам просто верил в Бога, это серьёзно осложнило бы экзегезу Ветхого Завета. Говорить о том, что Авраам просто поверил в Бога, без упоминания об обещанном ему «семени», означало бы, что слабое богословие руководит нашим представлением о спасении, миссии и необходимости веры в Иисуса.
А. X. Дж. Ганневег вторит Э. Краелингу, говоря о Ветхом Завете как главном вопросе в богословии:
Не было бы преувеличением сказать, что проблема герменевтики Ветхого Завета — это главная проблема христианского богословия. Эта проблема — не одна из многих. Эта проблема главная, потому что все другие вопросы богословия тем или иным образом зависят от решения этой проблемы.[18]
Нам необходимо всего лишь вспомнить ожесточённые споры о Христе и Троице, которые велись в церкви, не говоря уже о спорах по поводу искупления и доктрины спасения, чтобы подтвердить тот факт, что Ветхий Завет является главной проблемой в богословии.[19] Ложный шаг в толковании этого Завета часто означает неверное направление в нашем богословии и практике веры.
Имеет ли Ветхий Завет центр, или Mitte
[20]?
Как авторы Ветхого Завета при написании текста не находились в вакууме, так и первоначальные читатели и ранняя церковь не читали его в вакууме. Скорее, они читали книги Ветхого Завета, осознавая его целостность и взаимосвязь всех его частей. Текст рассматривался как непрерывная история Божьего плана и замысла, которая разворачивалась на историческом холсте тех времён, в которых находились участники событий.