Каким же образом, в таком случае, обещание связано с Торой? Эта связь всегда подчёркивала превосходство обетования над За коном. Таким образом, как обещания, данные патриархам, предшествовали Синайскому закону, так вера и искупление должны были быть контекстом всякого послушания заповедям, которые дал Бог на Синае. Именно так происходило избрание Исаака: исключительно на основании Божьего замысла, а не на основании накопленных благочестивых деяний его отца Авраама или самого Исаака. Подобным образом, Бог выбрал одного из двух сыновей Исаака ещё до того, как они родились (Быт. 25:23) и могли сделать доброе или худое (Рим. 9:11–12).
Повествовательная структура Торы
Тот факт, что Тора имеет преимущественно повествовательную форму, даёт ей возможность обращаться к людям в наши дни. Это повествование — часть продолжающейся истории, рассказанной с Божественной перспективы и охватывающей всё человечество. Как любое повествование, оно имеет начало, середину и временное окончание (пока не наступит конец, который откладывается на неопределённое время, и мы не достигнем высшей точки — Царства Божьего).
Повествование начинается с так называемой первобытной истории (Быт. 1-11). История начинается с темы Божьего благословения (евр. брк): Бог благословляет всё творение (1:22) и первую человеческую пару (ст. 28). Тема благословения продолжается в Быт. 5:2 и подхватывается в завершении истории о потопе (Быт. 9:1). Даже при отсутствии слов «благословил» или «благословение» сама идея Божьего благословения присутствует, как мы видим это на примере Быт. 3:15,9:27.[106]3 Когда Быт. 12:1–3 повествует об обещании, данном Аврааму, слова «благословлять» и «благословение» используются пять раз! Связь между «благословением» до-патриархального периода и «словом» обетований, данным патриархам, не могла бы быть более очевидной.
Точно так, как Яхве был Богом, «Который вывел тебя из Ура Халдейского…» (например, Быт. 15:7), так и давая заповеди Декалога, Яхве объявил: «Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской…» (Исх. 20:2). Таким образом, закон был дан в контексте Божьей благодати. Он являет Свою благодать до того, как ставит условия!
Но проблемой для богословов и читателей Торы является не цельность повествования, а различие в природе двух заветов. Обещание, данное Аврааму, было наполнено дарами незаслуженной благодати и благословений, а Синайский закон, кажется, только устанавливает требования, обязательства и заповеди.
Это разделение настолько сильно ощущается, что Герхард фон Рад