– Тихо, – прошептал Спайк.
Мы присели на корточки и затаились, прислушиваясь. Вдалеке гавкнула собака, другая ответила, потом первая ответила второй. Через пять минут Спайк поднялся на ноги и поманил меня за собой. Мы старались ступать очень осторожно, чтобы не наступить на сухой сучок, или прошлогодние листья, или, упаси бог, на какую-нибудь писклявую мышь. Дойдя до поляны, мы пригнулись и забежали за парник, присели и снова затаились.
Полиэтилен с заднего торца парника был зашнурован посередине веревкой. Спайк начал расшнуровывать ее снизу вверх. Я стоял на стреме, а он, расшнуровав достаточно большое отверстие, нырнул внутрь. Я смотрел, как он, пригнувшись, ходит внутри, но вдруг Спайк медленно, так медленно, как будто на шею ему привязали булыжник, разогнулся и встал. Секунду спустя я услышал его низкий, изумленный свист. Тишина. Потом снова свист. «Ё-мое! – прошептал он. Темная тень головы затряслась. Тишина. – Ну ни хера себе!»
– Спайк? – прошептал я, и, как только я произнес его имя, он вдруг упал на колени и замолчал, а собака вдалеке тоже перестала тявкать. Я прислушался – тишина. Послушал еще – все равно ничего не услышал. Ни лая, ни шагов, ни свиста, ни вороньего карканья, ни даже ругани – ничего. Как будто я стоял под водой или как будто великаны проглотили все звуки мира и он тихо поворачивался вокруг себя, как отрубленная голова на шесте.
Когда-то мне приснился такой сон: как будто наш мир – голова, укрепленная на высоком шесте, и другие планеты тоже головы на шестах, а солнце – огненная голова. Его вспышки и газовые облака – волосы, а пятна – глаза и гневный рот. Солнце говорило со мной на языке, которого я не знал, а утром я проснулся в поту и в жару, и в глазах у меня жгло. Думаю, сведущий человек объяснил бы мне, что означает этот сон, а скорее всего, посоветовал бы меньше читать «Нэшнл Джиографик». Конечно, в «Нэшнл Джиографик» ничего не было написано про то, что Солнечная система представляет собой насаженные на жерди головы, но мне почему-то кажется, что в мире есть племя, которое в это верит. А может быть, и нет. В мире столько разных племен, и верят они в самые чудные вещи. Ну так вот, в тот момент в лесу мне показалось, что шест замедлил свое вращение, голова открыла рот, чтобы что-то произнести, и тишина свернулась в сгусток и упала на землю. Я даже запах ее почувствовал: там, где она просачивалась под землю, земля становилась красной, а тишина ползла дальше, пробираясь сквозь корни деревьев, кустов и травы. Я вспомнил, как когда-то решил посеять зерна кресс-салата: завернул их в мокрую фланелевую тряпицу и положил на подоконник. А когда пришел домой из школы, сразу побежал посмотреть, взошли ли они. Мама сказала мне тогда, смеясь: «Наберись терпения, Малыш. Они взойдут, но не так скоро».