Итальянская программа закончилась в полночь, начались новости. Я выполз из кровати, выключил радио, прислушался к тихому шуршанию тишины за окном и, тихонько отодвинув занавеску, выглянул во двор. Все было тихо. Только ветки деревьев в свете луны отбрасывали на землю качающиеся тени. В такую ночь, как эта, не удивишься, если вдруг заметишь в углу двора вереницу эльфов. Да, в такую ночь эльфы вполне могли бы прокрасться на ферму, чтобы подстроить пакость надоедливым людям. А за амбаром мог притаиться голодный пес, он мог сидеть там, задрав голову к луне, высунув язык и мечтая о свеженьком мясце. Да, в подобную ночь и не такое могло случиться, но на самом деле во дворе никого не было. Я улегся в кровать и закрыл глаза.
Я тогда долго стоял над Спайком, сжимая в руках черенок лопаты. Прикидывал, каким образом лучше огреть его, примерял стальное полотнище лопаты к его черепушке. Никогда я не отличался агрессивным нравом, никогда даже не дрался… Но в тот момент я искренне верил, что другого выхода у меня нет. Страх парализовал мой разум, я и сам это понимал, но что мне было делать? А потом мне вдруг пришло в голову, что я, наверное, заразился. Заразился от Спайка его дурной болезнью, его безумием. Понимаете? Сначала он крадет траву, потом я нахожу повешенного бандита, потом он засыпает, я убиваю его лопатой, а потом скрываюсь. Как бы это выглядело, представляете? Все же подумали бы, что я убил его из-за травы! Вот идиот! Дурак ты, Эллиот, неужели это лучшее, до чего ты мог додуматься? Да еще всю жизнь потом мучиться угрызениями совести… Ну нет, мужик, приди в себя, успокойся, разберись, что надо делать, и действуй. Понял? Хороший мальчик, умный мальчик. Почти умный. Я набрал полную грудь воздуха, аккуратно выдохнул его и опустил лопату. Я даже отнес ее обратно во двор, а потом подошел к Спайку и прошептал ему на ухо: «Выкини на хрен всю дурь, Спайк!» Он не проснулся, и я оставил его там же, где и нашел. Спорить с обкуренным спящим болваном не было толку, но домой я ехал осторожно, как будто дорога стала ледяным катком, а я скользил по ней на коньках.
Стоял субботний вечер. Я вспомнил, что хиппушки, с которыми я познакомился в кафе, приглашали меня в гости в субботу, так что, подъехав к перекрестку, я на секунду задумался: свернуть ли мне домой или ехать прямо до Ашбритла? Я поехал прямо и через десять минут уже стучался в дверь их коттеджа.
Дверь мне открыла Сэм. В руке она держала банку сидра и, увидев меня, улыбнулась во все тридцать два зуба.
– Да это же Эллиот! – сказала она. – Эй, давай заходи! – Она взяла меня за руку и потащила внутрь. – Хочешь сидра?