Хэммонд вскинул кочергу и хотел было толкнуть дверь, но сообразил, что до сих пор держит рукопись. Перехватив конверт поудобнее, он распахнул кочергой дверь.
Все та же темнота. И царапанье.
Хэммонд ступил через порог и зажег свет.
Большая стопка тарелок упала со стола на пол. Осколки фарфора усеяли линолеум, хрустя под ногами.
Хэммонд замер и огляделся.
По столу ползла винная бутылка. Упорно кралась вперед: изящное горлышко выступало змеиной головкой, извиваясь, подобно дождевому червяку. Хэммонд вполне мог прочесть этикетку на бутылке, мог даже увидеть свое отражение в гладком изгибе зеленого стекла, пока бутылка упорно продвигалась к раковине, едва слышно царапая кафель. Потом она вдруг замерла, словно отдыхая, и скользнула вперед дюймов на шесть. И опять остановилась.
В раковине возвышалась гора посуды и столового серебра. На глазах у Хэммонда бутылка приладила к себе две тарелки, коснувшись их кончиком пробки, и, прикрепив на «спине», стала размахивать ими, словно крыльями. До Хэммонда донеслось ритмичное позвякиванье фарфора. Импровизированные крылья махали все быстрее и быстрее, пока не слились в расплывчатое белое пятно, а позвякиванье превратилось в назойливое жужжание.
И тут бутылка взлетела.
Хэммонд едва успел увернуться. Бутылка просвистела над его головой, сделала петлю вокруг светильника. Хэммонд еще успел увидеть, как тень от нее пляшет по стенам в безумном танце. Минуты через две бутылка притормозила под потолком. Хэммонд осмелился поднять глаза. Сквозь стекло просвечивал свет, вино плескалось внутри.
Но тут бутылка снова облетела светильник и заметалась по комнате. Хэммонд распластался на полу и едва не свернул шею, пытаясь разглядеть, что будет дальше. Бутылка приземлилась на холодильник, сбила на пол груду салфеток, вылетела в столовую и исчезла.
Полежав еще немного, Хэммонд встал и взвесил на руке кочергу. Голова кружилась. Снова сунув рукопись под мышку, он устремился за бутылкой и лениво отбросил ударом ноги подвернувшуюся разбитую тарелку.
В соседней комнате тоже было темно, Хэммонд включил свет и увидел, что бутылка стоит на обеденном столе, этикеткой к нему. Ей каким-то образом удалось отыскать штопор и приладить к своей мордочке, точно хоботок. Штопор был большим и очень острым: стержень из нержавеющей стали был длиною со средний палец мужчины.
Хэммонд уставился на бутылку. Та, в свою очередь, уставилась на него…
…и полетела прямо ему в голову.
Хэммонд с воплем повалился на пол. Бутылка ударилась о стену в том месте, где еще мгновение назад находился его лоб, на полдюйма вогнав в штукатурку штопор. Вся конструкция безнадежно застряла. Бутылка отчаянно хлопала крыльями, пытаясь освободиться. Хэммонд, пошатываясь, поднялся, схватил кочергу и размахнулся как раз в тот момент, когда бутылка ухитрилась вырваться на волю. Бутылку он не задел, зато отколол кусок крыла, и снаряд нелепо завертелся в воздухе. Бутылка врезалась в горку с фарфором; оглушенная, она упала на ковер, однако довольно скоро пришла в себя и снова ринулась на Хэммонда. Тот пустил в ход кочергу и снова промахнулся: бутылка пролетела мимо, развернулась и устремилась на него, как пикирующий бомбардировщик, поблескивая на свету штопором.