— Потому что вы до сих пор живы. В отличие от остальных, попавших в этот кошмар. И я знаю, что вызвало цепь этих событий.
— Может, и меня просвятишь? — осведомился Хуанг.
— Сначала позвони.
Хуанг оглянулся и окликнул стоявшего поблизости агента ФБР.
— Агент! Вы слышали эту женщину? Немедленно звоните в отделение.
Агент кивнул и убежал. Хуанг снова повернулся к Лайм.
— А теперь поговорим.
— Но сначала отведем нашего пленника в местечко потише.
Лайм красноречиво обвела рукой творившийся вокруг хаос. Полиция установила оранжевые конусы, чтобы закрыть движение в туннеле, но несколько дюжин полицейских, фэбээровцев, пассажиров и зевак все еще толпились вокруг.
— Хорошо, — кивнул Хуанг.
Они повели Хэммонда в микроавтобус, усадили на заднее сиденье. Хуанг сел рядом. Лайм устроилась впереди и наклонила зеркало, чтобы видеть Хуанга.
— Как поживаете? — спросила она. Глаза Хэммонда блеснули.
— Я голоден. И устал.
— Нельзя ли ближе к делу? — нетерпеливо бросил Хуанг. — Я жду объяснений.
— Ладно, — согласилась Лайм. — Думаю, все эти события как-то связаны с «Situs inversus». Точнее, с триадой Картагенера.
Она наскоро повторила все три симптома болезни и еще раз подчеркнула, что, по ее мнению, все убитые мужчины страдали именно этим синдромом.
— Но есть и кое-что еще, — добавила она. — Это всего лишь предположение, но вполне возможно, что синдром Картагенера может воздействовать на нервную систему.
— Каким образом?
— Парализует реснички, микроскопические волоски, находящиеся на поверхности определенных клеток. А реснички — часть цитоскелета, внутренней опоры, придающей клеткам форму. В мозговых клетках цитоскелет может также передавать импульсы и информацию, и некоторые ученые считают, что он играет важную роль в деятельности нейронов. Мы ведем речь о таких фундаментальных свойствах, как сознание и самосознание, и даже паранормальных силах, вроде психокинеза, способности мысленно передвигать предметы…
— Паранормальных? — перебил Хуанг. — То есть ты утверждаешь…
— Что синдром, возможно, каким-то неизвестным образом воздействует на человеческий мозг.
— Хочешь сказать, что-то пробудило в этих жертвах способность к психокинезу? Никогда не поверю.
— Понимаю, это кажется странным, — настаивала Лайм. — С другой стороны, не забудь, мы только что гонялись за бронзовым зайцем, посреди бела дня, на людной улице.
— Но…
— Кстати, вспомни, что произошло на вокзале. Эти скульптуры не просто упали сами по себе, и мне кажется, идею психокинеза принять легче, чем мысль о том, что Хэммонд открыл ворота в зеркальный мир. Может, это все создание вашего ума, Хэммонд? Может, все это ваши фантазии, рожденные одержимостью Льюисом Кэрроллом, привели в действие некие психические силы, возникающие только в определенных обстоятельствах и у определенных людей?