Этим повторением Иоанн как бы заблаговременно рассеивает еретическое мнение Маркионитов, кои говорили, что нечто сотворено Иисусом Христом, а нечто не сотворено. Евангелист говорит δι Αυτου - «чрез Него», а не говорит: от Него. Конечно, это почти одно и то же, но говоря: δι Αυτου он не устраняет и Отца от творения. Святитель Златоуст говорит, что так выражается евангелист Иоанн, дабы не подумали, что Сын не рожден, но что Он рожден Отцом от вечности, и что Отец чрез Него все творит и во всем действует. Потом в стихе четвертом святой Иоанн показывает Его частнейшее отношение к людям, говоря: «в том живот бе, и живот этот бе свет человеком»; он хочет показать, что не только заключается живот в Иисусе Христе, но что этот живот распространяется и на человеков, а употребляя выражение «бе», он показывает, что так некогда было, значит намекает на прошедшее невинное состояние людей. У нас теперь от света жизнь, между тем Иоанн говорит, что от живота происходит свет. Но в самом-то деле, не живот ли должен светить? По крайней мере, так было некогда, так и опять будет. «Праведницы», говорит Писание, «просветятся яко солнце» (Мф. 13; 43). И ныне только в Иисусе Христе свет и жизнь, без Него смерть и тьма. В Иисусе Христе и теперь остался живот, только у нас его нет. «Свет во тме светится» (Ин. 1; 5). На какое время этим намекается? Явно, что на состояние человека падшего. Ибо Иисус Христос и до явления Своего во плоти, светил во тьме между язычниками, как апостол Павел говорит в Послании к Римлянам (Рим. 1; 18-19): только они сокрывали истину в неправде, только тьма не усвоила этого света. В сем стихе как бы показываются евангелистом первые нити, прикрепляющие небесную историю Иисуса Христа к истории земной. Но евангелисту как бы не хочется расстаться с историей Небесной, и, заткав первую нить, он снова обращается к своему любимому предмету. «Бе Свет истинный, Иже просвещает всякого человека, грядущаго в мир» (Ин. 1; 9).
Прекрасное и сильно выражение: «грядущаго в мир». Человек как бы выходит из царства света, грядет в мир как бы готовым гостем, странником, ему дается напутие, кладется на челе его знамение - неизгладимые печати. «Свет просвещает всякого человека». В стихе десятом евангелист обращается и долу, и здесь взору его представляется все как бы слитым, и он не может еще собраться с силами, и говорит об Иисусе Христе, что Он был в сем «мире», но «мир Его не позна». Вся история жизни Его будет доказательством на эти слова. «Во своя прииде, и свои Его не прияша» (Ин. 1; 11). Под "своими" вообще можно разуметь всех людей, как и апостол называет людей «родом Божиим» (Деян.17; 29); частнее - Иудеев, от коих Он произошел по плоти; еще частнее - Его сродников ближайших, ибо евангелист замечает, что «ни братия бо Его вероваху в Него» (Ин. 7; 5). «Елицы же прияша Его, даде им область чадом Божиим быти» (Ин. 1; 12). Вот плод принятия Его. В каком смысле чадами Божиими? Без сомнения, в нравственном; грех соделал нас врагами Божиими, а вера в Иисуса Христа дарует усыновление Богу (Рим. 8; 1-14). Апостол Петр говорит, что все мы некогда будем «Божественного причастницы естества» (2 Пет. 1; 4), а не благодати только. Иисус Христос в молитве Своей к Богу Отцу говорит: «да вси едино будут... якоже Мы» (Ин. 17; 21-22). Люди, по примеру воплощенного Слова, должны быть как бы человеками божественными, богочеловеками.