Мишаня в порыве втемяшенной вины мог утворить любую глупость. В итоге, к моему появлению, на поверхности воды держались только трусы. За которые я его и вытащил. Вот и верь после этого, когда говорят, что пенопласт не тонет.
Наш капитан Немо выглядел плохо. В качестве собеседника он не пожелал иметь со мной дело. Зато завёл обстоятельный разговор с другим водоплавающим - Ихтиандром. Родственные души, китом их по загривку поперёк рифов в полные уши кораллов. Я полюбовался на эту скульптурную композицию, начинавшуюся фарфором, переходящую в две узловатые колонны рук и венчавшуюся острыми ключицами. И где-то примерно посредине, как хвост в проруби, болтающаяся голова.
На всякий случай выпустил из ванной воду и покинул это помещение, проникнутое трагизмом и надеждой: "О, Ихтиандр, яви свой волшебный лик!.."
Порог зала я не смог заставить себя переступить - взорванное изнутри помещение кричало и вопело, тут негде было глазу отдохнуть. В нерешительности потоптался в коридоре: куда податься в этом лабиринте трёх комнат? Спальни меня отпугивали, как Шумахера Запорожец. Легко представить, какие чудеса там можно встретить после недельной "эстафеты". Нет уж, лучше не расслабляться, а то проснёшься однажды в компании голых ляжек, и доказывай потом, что ты не Мишаня. Туалет? Но этот чёрный ход нужно приберечь на крайняк - обстоятельства могут по разному сложиться, и иметь нераскрытую явку, где можно схорониться, всегда полезно. Остаётся кухня. Точно! Пора прочистить мозги кофеём.
Диалог в ванной, судя по звукам, зашёл в тупик - стороны так ни о чём и не договорились. Значит Мишаня тоже скоро заявится на кухню. Вот только пересчитает послестрессовые морщинки на челе, да замеряет мешки под глазами. Если, конечно, не испугается.
"Арабика". Кофеварочка... Вот так и живём: из пустоты появляясь, пустотой наполняясь, в пустоту возвращаясь... Что за работа такая! За удовольствие нужно расплачиваться. Сомнительный кайф, плата за который обирает до нитки... Это я просто сейчас так думаю. От усталости, наверное. Любой труд, в том числе алкоголика, забирает силы, оставляя греющее чувство не зря прожитого дня...
- Что задумался? Расслабься, а то последние извилины, словно бельевые верёвки - провисают от подштанников и прочих памперсов...
Это мог быть только Мишаня. Словно выползший из норы старый облезший дракон, жёлтая ядовитая слюна так и каплет с изжёванных резцов, прожигая паркет. Я повернулся от окна к Мишане. Губы мучительно подвинулись, изображая тяжёлое подобие улыбки.