— Они меня подняли ни свет ни заря, — откликнулась я, целуя тетю в бархатистую душистую щеку.
Данила облизал ложку со сгущенным молоком и деловито спросил:
— А какой смысл ехать к морю, если сидеть весь день взаперти?!
Тетя повернулась ко мне и сказала:
— Весь в тебя. Ты тоже в детстве и дня без моря прожить не могла.
Я кивнула и развела руками:
— Да я и не спорю. Мы уж и вещи разложили, и позавтракали. Так что, хочешь, не хочешь, а надо к морю идти.
Тетя Катя покивала головой:
— Вот и идите, конечно. А я тут вам пирожков с абрикосами и малиной принесла, с собой на пляж возьмите. Детям там обязательно есть захочется. — Она протянула мне здоровенный пакет, пахнувший сдобой и ванилью. — А как вы разместились? Ты, конечно, в свою мансарду забралась?
Я махнула рукой:
— Как же! Там теперь Данька с Сашей хозяйствуют, они так решили. А чего спорить? Я пока в гостевой спальне поживу, а Сергея разместим в дедушкином кабинете, если ему понравится.
Тетя Катя сообщила, что сосед, который хочет купить дом, еще не приехал, но обещал буквально на днях. Родственники его жены тут живут, неподалеку. Было решено, что сегодня отдыхаем, а с завтрашнего дня займусь делами, вызову техников из БТИ и землеустроителей.
Дети уже переминались на месте от нетерпения, и догадливая тетя Катя сказала, что она зайдет попозже, чтобы можно было спокойно поговорить.
Мы с Сашей уложили в пляжные сумки коврики, сухие купальники, полотенца, крем, книжку с приключениями Тома Сойера (Даньке задали на лето!) и пакет с пирожками.
Закрыв калитку, мы уже через пару минут оказались на пляже.
Здесь все здорово изменилось со времен моего детства. Везде стояли киоски, маленькие кафе, пестрящие рекламой, лотки с мороженым и напитками. Тропинка на склоне, которой я много лет назад бегала к морю, волшебным образом превратилась в мраморные ступени, на которых и Золушке не стыдно было бы потерять хрустальную туфельку.
Я подняла лицо к солнцу, закрыла глаза и вдохнула запах моря, ощутила легкий ветерок от воды и подумала, что все же кое-что осталось прежним. В подтверждение моим мыслям, с веранды летнего кафе зазвучал голос Сезарии Эворы, которая пела бессмертную «Бесса ме мучо». Эта мелодия, правда, в другом исполнении, сопровождала нас все то волшебное лето.
Данька дернул меня за руку, и я опомнилась.
Мы устроились неподалеку от крупных валунов, в кружевной тени местного деревца. Уж не знаю, как они называются правильно, а мне они кажутся похожими на оливы, только плоды у них мелкие.
Мы сгоняли Даньку за лежаками, бросили на них полотенца и сумки. Я вспомнила, что бабушка никогда сразу меня в воду не пускала. Она говорила, что сначала нужно остыть. Я изнывала на берегу, ожидая того момента, когда бабушка, наконец, даст разрешение. А вот дед, зная мою любовь к воде, никогда и ничего мне не запрещал. Причем я ни разу не простудилась от многочасового купания в морской воде.