Около ее губ опять проявились неприятные складочки:
— Послушай, тебе не кажется, что ты несколько припозднился со своими колебаниями? В конце концов, ты должен подумать и обо мне. Мне тоже хочется иметь свою собственную семью, независимо от родительской, хочется стабильности и независимости. И с чего ты взял, что я — противница детей, родственников и всего прочего, что для тебя символизирует полноценность семьи?
Она помолчала, а потом неожиданно устало произнесла:
— Послушай, это не так страшно. Если мы оба почувствуем, что нам плохо вместе, всегда можно разойтись. Не старые времена, в конце концов. Впрочем, неволить я тебя не собираюсь...
Я вздохнул, взял ее руку и поднес к губам:
— Ксения, не сердись. Я сам не знаю, что говорю.
Она просияла:
— Значит, я могу считать, что твое предложение остается в силе?
Я молча кивнул.
И только где-то глубоко в мозгу мелькнула подленькая мысль: «Как бы узнать, что ответила бы Лера, предложи я ей руку и сердце сейчас, а не двадцать лет назад?»
Ближе к восьми я спустился вниз, и застал всех уже полностью одетыми.
Мама по случаю торжества была в шелковом муаровом платье, цвет которого хорошо сочетался с цветом ее все еще золотых волос. Я подумал, что она у нас красавица. Они с отцом превосходно смотрелись рядом. Я вздохнул.
Предполагалось, что родители и тетя вместе с Михаилом Исааковичем подъедут сразу за нами.
Андрей уже усаживал в машину Аллу и Ксению, и я в который раз залюбовался ее точеной фигуркой. Ксения выбрала (не иначе по случаю помолвки!) голубое тюлевое платье с плотным чехлом, пышные юбки которого подчеркивали ее хрупкую фарфоровую красоту и придавали девичью невинность облику. Я про себя порадовался, что знаю и другую Ксению, пылкую и страстную.
Андрей махнул мне рукой, и мы уселись.
Для торжества мы сняли самый приличный из местных кабаков. Это было старинное двухэтажное здание с колоннами и белыми мраморными лестницами в стиле 50-х годов. Одним из его достоинств была прохладная широкая веранда, окружавшая здание, обилие субтропической зелени и хороший танцпол, располагавшийся в круглой пристройке к основному зданию. Посреди банкетного зала имелся бассейн с золотыми рыбками и мраморным гротом.
Гости уже начали стягиваться, оркестр тихо играл бессмертные мелодии «Солнечной долины».
Мы встречали гостей внизу, папа только вздыхал и морщился. Зато мама, кажется, была счастлива по-настоящему.
Мы с Андреем отошли с сигаретой за какую-то пальму.
Я услышал, как Ксения сказала Алле:
— Спасибо за то, что предупредила.
Алла в ответ произнесла с какими-то незнакомыми мне заискивающими интонациями: