Осознав, что массированные налеты не меняют ситуации, немцы сосредоточили в северной части озера корабли, перебросив на Ладогу большие и малые десантные суда типа «зибель», оснащенные внушительной артиллерией, итальянские торпедные катера «MAS» новейшей постройки, транспорты, катера разных типов и минные заградители.
Ладожцы понимали, что враг готовит какую-то крупную операцию. Чтобы собрать данные о силах противника, «морские охотники» подходили близко к берегам, занятым немцами и финнами, вели разведку, огнем прощупывали наличие батарей по берегам, искали и уничтожали фашистские суда.
В августе Вересова вызвали в штаб ОВРа (охраны водного района), который размещался в подвале Новоладожской церкви, и приказали ему подойти к одному из вражеских островов близ Кексгольма и захватить «языка». Для того чтобы благополучно войти в шхеры и выйти из них, ему предложили в сопровождающие офицера-гидрографа, который должен был выступить в роли лоцмана. Алексей мгновенно сориентировался и попросил назначить в этом качестве старшего лейтенанта Арояна.
— Почему именно Арояна? — вежливо спросили его.
— Имею опыт совместного решения боевых задач с этим офицером, — бойко ответил Алексей.
— Еще бы тебе не иметь, — сказал начальник штаба. — Хитрец ты, однако, Вересов. Впрочем, не возражаю. Бери своего Арояна, специалист он отличный, и чтобы кровь из носу, а «языка» нам добыли, хотя вы уж постарайтесь, виртуозы, чтобы обошлось без кровопролития.
Вечером того же дня Настя сидела в землянке, пригорюнившись в тоске по мужу, как вдруг услышала его голос у входа и выбежала наружу:
— Это я слабак? Да я тебя одной левой, — раскатисто смеялся Вазген, напирая на Алексея, как воплощение необузданной силы и озорства. — Настя, ты будешь судьей. Спорим, я положу его на обе лопатки!
— Ты? Меня? А как тебе это? Лучше сдавайся сразу! Ах так? Вот тебе! Ну, давай, давай. Что, не сработало?
Настя, вспыхнув жарким азартом, носилась вокруг мужчин в восторге от этой шутливой борьбы, живительного смеха, шума и топота, хохотала, вскрикивала и хлопала в ладоши. Она откровенно любовалась ими, — оба были превосходно сложены, Вазген на вид был крепче и устойчивее, облик Алеши дышал природным изяществом, он двигался с легкостью танцовщика, но Настя хорошо знала силу его рук. Друзья, сообразив, что могут ненароком сбить девушку с ног, прекратили возню и уселись в землянке передохнуть.
— Настенька, завтра мы с Алешей уходим в плавание, — радостно сообщил Вазген.
Настя обвилась вокруг него:
— А я? Возьмите меня с собой. Почему вам можно вместе, а мне нельзя? Ты не забыл — я матрос Ладожской военной флотилии, имею полное право.