- Все справки уже подшиты в вашей папочке на улице Щепкина, невозмутимо ответил Сердлин. - Обращаться с оружием умеете, Алексей Георгиевич?
- Конечно.
- Ах, да, вы ведь служили в спецназе.
- Недолго.
- Я знаю. Были ранены, выздоровели, учились и так далее.
- Все-то вы знаете, Яков Михайлович.
- Такая работа.
Яков Михайлович смотрел на Алексея спокойно, без эмоций, и он подумал, что все-таки служба в КГБ ни для кого не проходит бесследно, в частности, она вырабатывает у человека именно такой, сдержанно-невозмутимый взгляд.
- У вас мобильный телефон имеется? - спросил Яков Михайлович.
- Нет. Зачем он мне?
- Ай-я-яй! Какая оплошность! А если вам понадобится срочно связаться со мной или Андреем Ивановичем?
- По какому поводу?
- Допустим, вы идете по улице или едете в машине и обнаружили за собой "хвост"... Что вы сделаете?
- Постараюсь избавиться от него.
- А вам не захочется знать, кто вам его "пришил"? Для этого и требуется позвонить мне, и я приму свои меры.
Яков Михайлович тонко улыбнулся:
- Когда я начинал... в органах, оперативно связаться с начальством было сущим наказанием. А сейчас у каждого крутого на поясе или в кармане мобильник...
Жизнь без "понятий"
Алексей часто вспоминал то, что сказал ему Юрась уже у машины после ужина в ресторане "Джоконда".
- Помни, Алексей Георгиевич, похоронный бизнес потому и называется похоронным, что со смертью связан...
Он предупреждал Алексея, что тот вышел на опасную стезю. Нюх у таких, как Юрась, был звериный, иначе им бы не выжить в непрерывной междоусобной войне криминальных авторитетов, в зонах, где есть только одно право сильного и беспощадного, в неравной битве с Законом, которая шла с переменным успехом. - Будь осторожен, Алексей Георгиевич, - Юрась смотрел на Алексея немного сочувственно. - Я все-таки хотел бы увидеть тебя... в зятьях.
Эта мысль, видно, крепко засела в его красиво посаженной на широкие плечи голове.
Алексей пообещал поостеречься, они условились созвониться.
Алексей подвел итоги встречи с Юрасем. Получалось не густо. Он стал заместителем начальника службы безопасности без определенных обязанностей у Юрася, ему доставили "Макарова" с лицензией, он получил, как говорили в спецназе, когда он там служил, огневую поддержку в лице "бойцов" Свердлина. Наконец, Юрась усиленно зазывал его к себе в родственники.
Костров вспомнил, как выглядит Тася, и заулыбался. Представить эту красивенькую, порывистую, с подростковыми вызывающими повадками барышню в роли своей жены ему было трудно. Татьяна - да, та была женой: властной, рассудительной, знающей, что семейная жизнь - это вам не вздохи на скамейке при луне, в ней случается разное. Она и уходила гордо, с достоинством, заявив на прощание, что любовь её к Алексею облетала, как с белых яблонь цвет.