— А-а… — шипит Кристиан сквозь зубы и подает бедрами вперед, но я не останавливаюсь и продвигаюсь выше. Он хватается за мою голову обеими руками и едва заметно покачивается взад-вперед. Дыхание его учащается. Я провожу языком вокруг, и Кристиан щурится и постанывает. Он отвечает. Мне. Вот где улет. Я отвожу губы, но оставляю зубы.
— А-а! — Кристиан перестает двигаться, хватает меня и тянет на колени. — Хватит! — рычит он, срывая с моих запястий трусики.
Я потираю покрасневшие места и смотрю на него из-под ресниц. Он тоже смотрит, и в его взгляде — любовь, желание и страсть. Это меня он хочет трахнуть во всех семи оттенках воскресенья. Как же я хочу его! Хочу видеть, как он кончит, как сдастся предо мной. Я беру член и опускаюсь на него. Медленно и осторожно, держась за его плечо. Он рычит и издает еще какие-то грозные, первобытные звуки. Стягивает с меня блузку и швыряет на пол.
— Замри. — Его пальцы впиваются в мои бедра. — Дай мне вкусить тебя.
Я останавливаюсь. О-о-о… Как хорошо, когда он внутри меня. Гладит по лицу, ест глазами. Он выгибается подо мной, и я, не сдержав стона, закрываю глаза.
— Мое любимое место, — шепчет Кристиан. — В тебе. В моей жене.
Ну же, Кристиан. Я больше не могу сдерживаться. Пальцы скользят по влажным волосам, губы находят губы, и я начинаю снова. Вверх-вниз. Пусть берет все, и я тоже возьму все. Губы на губах, языки сплетены, стон за стоном… При всех наших спорах и обидах у нас всегда останется вот это. Я так его люблю, что не могу даже вместить эту любовь. Он держит руки на моих бедрах, контролирует темп, помогает мне и подгоняет себя.
Ход ускоряется, и мой беспомощный стон уходит в его рот. Меня уносит… уносит…
— Да… да… Ана… — Кристиан изливает на меня дождь поцелуев — на лицо, руки, грудь, шею. Снова захватывает мой рот.
— Я люблю тебя, Кристиан. Люблю. И всегда буду любить. — Я хочу, чтобы он знал это и не сомневался — после нашей сегодняшней схватки.
Он сжимает меня и кончает с громким всхлипом, и этого достаточно, чтобы и я последовала за ним. Я обнимаю его за шею, и слезы жгут глаза, потому что я так сильно его люблю.
— Эй? — Он берет меня за подбородок и озабоченно смотрит в глаза. — Ты почему плачешь? Я сделал тебе больно?
— Нет.
Он убирает пряди волос с моего лица, смахивает слезинку и нежно целует в губы. Он все еще во мне, и, когда выходит, я моргаю.
— Что случилось, Ана? Скажи мне.
— Ничего. Просто иногда я не выдерживаю этой огромной любви.
Он смотрит на меня пристально, потом застенчиво улыбается.
— У меня с тобой тоже такое бывает.