Но в комнату вошел он — и запер за собой дверь.
Они молча уставились друг на друга.
— Я хотел побыть с тобой наедине, — сказал он.
И покачал головой, недоумевая.
— Нет, не так. Мне необходимо оказаться с тобой наедине.
Пия понимала, что должна попросить его уйти. Или должна сама выйти наружу, проскочив мимо него. Или закричать. Но когда к ней вернулся дар речи, предательский голос не стал требовать ничего подобного. Вместо того Пия услышала, как говорит:
— Можешь кое-что для меня сделать?
— Все, что в моих силах.
— Сними маску.
Он развязал черную бархатную ленточку, удерживавшую полумаску на лице, и маска упала на пол. Пия молчала. Она подняла руки и тоже сняла маску, небрежно выпустив ее из пальцев. А потом всмотрелась в его лицо.
Он не был красив в общепринятом смысле, как Гриффин, но это не значило, что он не мог вскружить головы женщинам, привлекая зазывные страстные взгляды. Лицо... сильное. Высокие скулы и квадратный подбородок... Нос почти орлиный, и в сочетании с густыми черными волосами и темными глазами придавал ему вид по-настоящему плохого парня. А рот... Взгляд Пии остановился на его губах. Они были такими полными, такими чувственными... Потом она снова подняла голову, чтобы увидеть его глаза, и в том, как он смотрел на нее, она открыла целый новый мир, ожидавший ее... мир с этим человеком, который оказался таким знакомым незнакомцем.
— Если я не смогу сейчас дотронуться до тебя, мне кажется, я сойду с ума, — сказал он.
Пия не успела подумать; она просто ответила:
— Так прикоснись ко мне.
Он преодолел разделявшее их пространство с такой скоростью, что у Пии перехватило дыхание, и она слегка отпрянула.
Он замер на месте с поднятыми руками, готовыми обнять ее.
— Прошу, никогда не бойся меня. Мне не вынести, если ты будешь меня бояться.
И снова эти глаза... они захватили Пию, и она увидела в них боль и искренность.
— Я и не боюсь, — Пия нервно хихикнула. — Просто ты уж очень большой.
— Извини, я не могу стать поменьше.
Пия вскинула руку и положила ему на грудь.
— Не стоит извиняться. Вообще-то мне это нравится.
Пия с удивлением ощутила, как он слегка задрожал под ее рукой, и эта едва заметная дрожь вызвала ответную искру обжигающего желания во всем ее теле. Глядя в бездонные черные глаза, Пия прошептала:
— Поцелуй меня...
Он наклонился и впился в ее губы. В его поцелуе не было ничего робкого или нежного. Сплошной огонь и желание, и головокружительная, ошеломляющая страсть. Руки Пии сами собой обняли его, и она ответила на поцелуй с такой же энергией. Его жар и его вкус захлестнули ее, породив в душе настоящий пожар, и она медленно сгорала в огне, который все получал и получал новую пищу...