Вместе со своей спутницей, я выбрался из лабораторий, что не говори, а подземелья мне просто противны, по мне уж лучше вечно дождливая Зона, чем сухие, но мрачно пустынные подземелья. К тому же выбравшись на свежий воздух, мы обнаружили, что сквозь скучившиеся облака выглянуло солнце, обогрев наши лица и сердца.
Незаметная в пасмурную погоду, жизнь Зоны, вдруг сразу стала хорошо видна. Вот выполз из своей норы диковинный жук, всем своим видом показывающий, что даже прикосновение к нему — смертельно, вот пробежала тощая крыса, а за ней выводок маленьких, не менее тощих крысят. Редкие вороны, как стервятники падальщики закружили в воздухе хороводы, выискивая новую жертву. Стая собак, не заметив нас, проскользнула к ближайшей роще и скрылась среди деревьев. Даже невиданный мутант, что обитал на дне карьера, воздел свои мерзкие щупальца над гладью озерка, в надежде погреться. Зона жила, дышала, двигалась и говорила, именно говорила, потому как лишь голосом Зоны можно было назвать весь тот гвалт, что царил на обогретой солнцем, проклятой земле.
Взобравшись на холм, покрывавший вход в лаборатории, мы с Дианой окинули взглядом, весь этот безумный, смертельно опасный, но притягательный мир.
— В такие моменты, — я прервал общее молчание, — понимаешь зачем ты пришел в Зону, зачем живешь здесь не покидая эти мрачные пустыри, леса и многочисленные лужи, возомнившие себя озерами…
— Да, — Диана откинула растрепавшиеся на легком ветерке, золотые волосы, — Зона может быть очень красива, но что парадоксально, самое красивое в Зоне, это почти всегда и самое опасное.
— За все надо платить. Наша плата — жизнь.
Взглянув на зачарованную видом Диану, я вдруг четко осознал, почему пошел с ней, почему поверил и простил. В этом нет заслуги ее объяснений, фактов и даже пояснения Черного Сталкера, будь они хоть трижды убедительны, я бы не рискнул на такое. Ответ, почему я поверил ей и решился на этот поход, кроется во мне самом. И лишь сейчас я до конца понял что это, это Любовь, не та любовь, что с маленькой буквы и на глубине души, а именно большая и свободная, та, что на всю жизнь.
— Слушай Диана, а когда все это кончиться, я имею в виду миссию по ослаблению Монолита, возможно, мы… ну… как бы… встретимся снова?
Диана удивленно воззрилась на меня.
— Ты что Авдот, предлагаешь мне свидание?
— Ну… это… Ладно забудь.