населения стало модно примерять “282-ю” самим к себе, анализируя последствия каждого
своего действия, чтобы “точно попадало” под формулировку в законе. Фактически,
некоторым товарищам нравилось становиться преступниками. В свои 49 лет, прокурор так
и не понял, зачем это делается.
Повышенная применимость статьи началась как-то незаметно, никому она раньше не
была нужна в этой большой, многонациональной стране, где от одного села до другого
иногда такое расстояние, что у жителей ни то, что желания возбуждать вражду не
возникает, но и какого-либо возбуждения вообще. В какой-то момент прокурор, тщательно
следящий, по долгу службы, за судебными постановлениями по уголовным делам (не
всеми, само собой, на каждую пьяную поножовщину отвлекаться времени не было),
внезапно обнаружил, что “282-я” не только в ходу чуть ли не во всех округах территории
страны, но с ней уже даже успели сходить в Конституционный суд Российской Федерации.
Там норму признали законной, направленной “на охрану общественных отношений,
гарантирующих признание и уважение достоинства личности независимо от каких-либо
физических или социальных признаков”6. Даже если личность - идиот, словно бы заявлял
Конституционный суд. Он прокурору виделся в образе пятидесятилетней женщины в
коричневом платье, с косой (на голове, а не в руках) и каменным лицом, которую, просто
так, доводами о неконституционности не проймешь.
Прокурор решение суда об отказе прочитал несколько раз и подумал, что лучше бы оно
было чуть менее многословным. За полгода до вынесения вердикта, когда сам он на деле
стал чаще начинать с проверки не фактической базы, а “подпадает ли под 282-ю”,
утверждение законодателей о том, что уголовное наказание по данной статье применяется
“не за любые действия, а только за те, которые совершаются с прямым умыслом” уже
несколько раз подвергалось откровенному сомнению.
6
- эта цитата была даже использована в статье на ресурсе «Википедия»( http://ru.wikipedia.org/wiki/
Разжигание_межнациональной_розни)
18
18
-Физкультура вам не угодила, - словно прочитав его мысли, к прокурору подошли трое
тощих парней, от 16 до 30 лет, нервно перебирая доверенности, выданные им на
представительство в органах судебной власти. - Теперь футболки тоже нельзя?
-Ребят, вы бы хоть думали, прежде чем ваши лозунги на футболках печатать, - с
вселенской усталостью в голосе ответил обвинитель. - Сидели бы себе тихо, обменивались
мнениями с широкой публикой в узких кругах.
-Не хамите, господин милиционер, - скривился один из “ответчиков”, высокий молодой
человек с бородой, русыми волосами и голубыми глазами. - Это не лозунг, а исторический