Калли понимала, что она не сможет прятаться в библиотеке весь вечер и что через несколько минут ей придется вернуться, иначе ее отсутствие заметят и снова начнутся разговоры. Если сейчас она проявит слабость и покажет, как глубоко лорд Бромвель ранил ее чувства, все ее двухнедельные усилия пойдут насмарку. Прикрыв глаза, Калли стала мысленно настраиваться на предстоящее ей суровое испытание.
Внезапно открылась дверь, и от неожиданности она подпрыгнула на месте. В дверном проеме стоял Бромвель.
Мгновение Калли молча смотрела на него, чувствуя растущее в теле напряжение, затем встала и сжала руки в кулаки, словно и вправду готовясь к сражению.
— Лорд Бромвель, — произнесла Калли, радуясь, что голос ее звучит гораздо тверже, чем она рассчитывала.
Он вошел в комнату и закрыл за собой дверь, но не сделал больше ни шага.
— Я думал… С тобой все в порядке?
— Все отлично, — холодно отозвалась она. — Если рассчитывали, что я стану горевать о вас и своем разбитом сердце, то, боюсь, вы обречены на разочарование.
— Разумеется, я не собирался разбивать твое сердце! — вскричал граф. — Я… — Он помолчал, и на лице его отразилось разочарование. Бромвель принялся мерить шагами комнату. — Черт побери! Я никогда в действительности не задумывался о твоих чувствах. Я хотел лишь поквитаться с герцогом.
Калли напряглась:
— Мне отлично известно, что ваш интерес ко мне был вызван исключительно желанием причинить зло моему брату. Однако не считаю, что сплетни о том, что я лишилась кавалера, могут действительно повредить Рошфору. Вы конечно же сожалеете, что вам не удалось запятнать мое доброе имя, — с сарказмом добавила Калли. — Ведь тогда вышел бы громкий скандал.
Бромвель перестал расхаживать из угла в угол и, развернувшись, посмотрел девушке прямо в лицо.
— Я не намеревался совершать ничего подобного! Так-то ты обо мне думаешь? Считаешь, что я способен опозорить леди ради того, чтобы отомстить ее брату?
— А что еще я должна думать? — парировала Калли, давая волю своему гневу. Ее сотрясала нервная дрожь, все тщательно подавляемые чувства разом вышли из-под контроля. Переполняющие ее боль, тревоги и сомнения превратились в не поддающуюся контролю ярость, которая должна была найти немедленный выход. — Ради чего еще вы стали бы преследовать меня? Именно так считает мой брат, и именно поэтому он предупредил меня не иметь с вами никаких дел. Вы вознамерились запятнать позором наше доброе имя и избрали для этого самый легкий способ.
— Ах, неужели? — Бромвель подошел ближе к девушке. — Если таков был мой план, как ты объяснишь, что я так и не «запятнал» твое имя, как ты изволила выразиться?