обязанностей, у него есть особняк в Котсуолдс, являвшийся частью приданого моей матери. Брат говорит, что теперь он становится моим приданым, но пока распоряжается им сам. Еще есть имение в Корнуолле, которое не столько похоже на дом, сколько на мрачную средневековую крепость, не стоящую доброго слова, но на прилегающих землях находятся оловянные месторождения, представляющие определенную ценность. Еще один особняк расположен в графстве Суссекс. Думаю, на этом все. За исключением, конечно, Лилльского особняка в Лондоне, но это не
поместье.
— На этом все? — со смешком воскликнул Бромвель. — Вы поставили меня на место. А я-то поздравлял себя с тем, что успешно вытащил йоркширское владение из долговой ямы, да еще и прикупил дом в Лондоне.
Щеки Калли покрылись густым румянцем.
— Ах нет-нет! Я вовсе не собиралась хвастаться! Что же вы обо мне подумали? Просто мой брат герцог, и он успешно управляется со своими владениями. Но их так много лишь потому, что в прошлом мужчины нашего рода женились на наследницах значительных состояний, и все их добро переходило Рошфорам. Мы начинали с титула баронов, а потом, с его изменением, добавились и новые земли… — Она смущенно замолчала. — Я лишь усугубила ситуацию, да? Но все вышеперечисленное принадлежит моем брату, а не мне.
— За исключение имения в Котсуолдс, — подмигнув, произнес герцог.
Калли застонала:
— Мне очень жаль. Честное слово, это не… — Она снова оборвала себя, неуверенная, что именно собиралась сказать.
Бромвель рассмеялся.
— Вам не за что извиняться. Я не расцениваю ваши слова как хвастовство. Это правда. Вы — владелица обширных земель.
Девушка закатила глаза:
— Ненавижу, когда обо мне так говорят. Можно подумать, что я очень… самодовольна.
— Вы? Уверен, никто не станет считать самодовольной столь очаровательную леди.
— Ах, боюсь, я такая болтушка, у которой слишком длинный язык. Бабушка считает это одним из моих худших недостатков.
— Боюсь, у этой дамы просто вздорный характер.
Калли рассмеялась:
— Я к ней несправедлива. Она просто очень гордится семьей, частью которой стала после замужества, и в этом ее не за что винить. Она всегда исполняла свой долг, даже если он заключался в воспитании своенравной девчонки, поступившей под ее опеку, в то время как бабушка уже давно вышла из возраста тесного общения с детьми. Поэтому она ожидает, что окружающие ее люди тоже не станут пренебрегать собственными обязанностями, невзирая на их личные симпатии и антипатии.
— А вы сами чего хотите? — поинтересовался он.
— Не уверена. Но уж точно я не стремлюсь замуж за какого-нибудь напыщенного болвана только потому, что он герцог, и не хочу рожать требуемое количество детей, чтобы доставить удовольствие его семье. И все это лишь потому, что я сестра герцога. — Девушка глубоко вздохнула. — Иногда я мечтаю… не знаю… превратиться в мисс Какую-то-там, у которой совсем нет приданого.