— Вам что-нибудь подсказать? — спросила дама-администратор с величественной статью оперной певицы.
— Я к Покровскому.
— Двести седьмой номер, но посмотрите сначала в бассейне — они заказывали на двенадцать сауну.
«Сауна!» — встрепенулся Раздолбай, пугаясь, что придется раздеться.
Сауна и маленький круглый бассейн располагались на последнем этаже под куполом, который был виден с аллеи. Белые лежаки, бирюзовый кафель и тысячи солнечных бликов, плясавших на воде в унисон с солнечными зайчиками на мозаичных стенах, складывались в картинку, похожую на кадр из фильма про Джеймса Бонда, — в подобных интерьерах агент частенько расправлялся с приспешниками злодеев. Роль Бонда мог бы смело примерить на себя крепкий Валера, который шел в плавках по бортику бассейна, держа в руке бутылку шампанского, а на роль приспешника идеально подходил мягкотелый Мартин, развалившийся нагишом на маленьком островке с тремя искусственными пальмами. Хлопок — и пробка, перелетев бассейн, угодила «приспешнику» точно в голову.
— О-хо-хо! — загоготал Валера, который всегда радовался любому поводу повеселиться.
— Девиантность твоего поведения указывает, что известное изречение про аристократов, дегенератов и шампанское является истинным, — как обычно, с достоинством и витиевато отреагировал Мартин, отбрасывая пробку в воду.
— Я слишком аристократично засветил тебе в кумпол?
— Дикий король.
— Да лишь бы весело было! Плыви сюда — накатим. И пробку вылови — не свинячь.
— Попрошу без нотаций.
— Привет, бойцы! — залихватски крикнул Раздолбай.
— Хо-хо, боец! — обрадовался Валера и тут же вложил ему в руку пластиковый стаканчик.
Налить шампанское он не успел, потому что Мартин бросил в него наполненную водой резиновую шапочку. Шапочка чиркнула Валеру по плечу, а ее содержимое выплеснулось на Раздолбая, повергая его в острый приступ фобии. Некоторое время ему удавалось делать вид, что ходить в мокрой одежде для него естественно, но внятно объяснить, почему он не хочет раздеться и войти в сауну, так и не получилось.
— Да я не люблю… мне и так жарко… я тут посижу, побухаю… — лепетал Раздолбай.
— Хорош пыхтеть. Сбрасывай рубашку с могучих плеч и пошли париться, — задорно призвал Валера.
Беззлобная ирония обезоружила Раздолбая. Поняв, что мокрая рубашка все равно не скрывает его тщедушную конституцию, он залпом выпил стакан шампанского, разделся и пошел в парную, как на расстрел, ожидая, что пули насмешливых взглядов вот-вот вопьются меж его птичьих лопаток. Взглядов не было. Худоба, из-за которой он досыта наглотался школьных колкостей, была безразлична новым приятелям, и за это он еще больше проникся к ним дружескими чувствами.