Я припоминала лишь считанные случаи, когда на коже связанных жертв не оставалось следов. Клейкая лента, несомненно, соприкасалась с кожей Эдди. Он, должно быть, шевелил руками из-за ощутимого неудобства и нарушенного кровообращения. Но не сопротивлялся. Не дергался и не извивался, пытаясь освободиться.
Я подумала о каплях крови на плече его куртки, о саже и точечках на воротнике. Я вновь осмотрела его рот язык и пробежала глазами его карту. Если ему и затыкали рот, то сейчас свидетельства тому не было - ни ссадин, ни кровоподтеков, ни следов клея. Я представила себе его, прислоненного к мусорному контейнеру, голого на таком холоде; его одежду, лежавшую рядом, не то чтобы аккуратно сложенную, но и не раскиданную, как свидетельствовало данное мне описание. Когда я попыталась определить эмоциональную окраску преступления, я не могла уловить гнева, паники или страха.
- Он ведь сначала выстрелил в него, да? - В глазах Сьюзан была такая же испуганная настороженность, какую можно увидеть в глазах одинокого прохожего на темной пустынной улице. - Тот, кто все это сделал, связал ему руки уже после того, как выстрелил?
- Думаю, да.
- Это не укладывается в голове, - произнесла она. - Зачем связывать того, кому ты только что выстрелил в голову.
- Трудно сказать, что у этого типа было на уме.
У меня началась острая головная боль, я чувствовала себя совершенно разбитой. Глаза слезились, и череп словно раза в два сжался.
Сьюзан вытянула из удлинителя толстый электрошнур и подключила пилу. Она вставила новые лезвия в скальпели и проверила ножи на хирургическом столике. Затем, исчезнув в рентген-кабинете, сразу же вернулась с пленками Эдди. И тут с ней произошло то, чего никогда не бывало. Резко повернувшись, она налетела на хирургический столик, который сама только что поставила, и столкнула два литровых сосуда с формалином на пол.
Я бросилась к ней, когда она, отпрыгнув назад и едва не упав, сдерживая дыхание, замахала руками, чтобы отогнать пары от лица.
- В лицо не попало? - Схватив за руку, я потащила ее к раздевалке.
- Вроде нет. Нет. О Боже. Попало на ноги. И, кажется, на руку тоже.
- В глаза и рот точно не попало? - Я помогла ей снять зеленый халат.
- Точно.
Я метнулась в душевую и включила воду, пока она судорожно срывала с себя оставшуюся одежду.
Я велела ей подольше постоять под сильной струёй прохладной воды, а сама, надев маску, специальные очки и толстые резиновые перчатки, стала собирать формалин особыми подушками, которыми нас обеспечивали в целях безопасности в подобных экстренных случаях. Я подмела осколки стекла и убрала все в двойные пластиковые пакеты. Потом вымыла пол из шланга, сама умылась и переоделась в чистый зеленый халат. Наконец из душа появилась Сьюзан, порозовевшая и испуганная.