* * *
Картина из прошлого блекнет, истончается на глазах, Ник снова здесь, в ангаре, в инвалидном кресле. Диктофон шипит, сквозь помехи наружу рвутся какие-то слова, но не могут пробиться сквозь шум. Обессилев, приборчик замолкает, красный диод больше не мигает, раздражающе яркий огонек угасает с каждым мгновением. Спустя секунды диод начинает мерцать зеленым светом.
– Мы остались с Колькой одни.
Единственная фраза режет тишину ножом. Это Эль, ее настоящий голос, живой, таким Ник запомнил ее, когда слушал дневник. Эль!
– Отца и Дениса больше нет. Он всех убил. Он всех убьет…
Ник слышал раньше эту запись, она была почти в самом конце дневника. Эль, медленно сходящая с ума от страха и обрушившегося на нее горя. Некому утешить, некому защитить. Через несколько дней отчаяние погонит ее прочь из Обители.
– Я должна увести отсюда Колю… Не оставлю здесь… мой последний мужчина… маленький шестилетний мужичок… Остальные мертвы. Ты один…
Помехи и шумы. Ему показалось или он слышал всхлипы? А потом:
– Две тысячи тринадцатый год, спустя несколько месяцев после герметизации Обители, – голос Эль вновь звучит из динамика. Мертвый, высушенный, пустой голос. Другой.
Темное помещение, лишь всполохи фонариков здесь и там. Четыре фонарика, четыре человека, что-то ищущие в темноте.
– Может, крысы? Не мог же кабель сам по себе накрыться!
– Ты обрыв найди, а кто кабель накрыл – пусть инженеры разбираются. Наше монтерское дело маленькое…
– Но…
– Ищи!
– Так ищу…
– Вот и не трынди! Достало уже впотьмах возюкаться!
Резкий треск рации прерывает затянувшуюся перепалку:
– Парни, что там у вас? Свет скоро дадите?
– Шеф, мы в процессе, как только…
– Я уже в третий раз слушаю задолбавшее «кактолько»! Шевелите задницами!
Переждав положенную инстинктом самосохранения паузу после отключения рации, монтер смачно материт надоедливое начальство.
– Достали сраные командиры!
– Точно! Умники траааххххыы… – второй монтер захлебывается собственными ругательствами и замолкает на полуслове.
– Ты чего рычишь? Подавился, что ли?
Но «второй» не отвечает.
– Хорош придуриваться! – луч фонарика нервно скачет по стенам. – Мужики, че за байда?
Оставшиеся три фонаря смотрят в разные стороны – один в потолок, другой в пол, третий вообще еле виден, освещая крошечный пятачок земли прямо под собой.
– Че молчим?! – «первый» явно начинает нервничать. – Шутки вздумали шутить? Мигом пайки урежу, шутники гребучие!
Угрозы не действуют, ответа нет.
– Ну сейчас кто-то огребет! – монтер быстрым шагом направляется к ближайшему световому лучу, он полон решимости надрать кое-кому задницу за неподчинение требованиям начальства.