Он остановил грузовик во дворе у мелкого дилера и положил ключ от машины под коврик. Вдвоем они пешком прошли последнюю милю по пустынным улицам к дому Рольфа – коттеджу в ряду таких же небольших коттеджей. Рольф провел Манфреда через заднюю дверь на кухню, и от кухонного стола им навстречу поднялась знакомая фигура.
– Дядя Тромп! – воскликнул Манфред.
Старик раскрыл объятия, и Манфред обнял его.
– Ты настоящий бандит с этой бородой, – рассмеялся дядя Тромп. – Вижу, американец навсегда поправил твой нос.
Манфред посмотрел за плечо дяди Тромпа: в дверях кухни стояла женщина. Это вначале и ввело его в заблуждение – женщина, а не девочка. Лицо ее, измученное и нерадостное, светилось какой-то печальной мудростью.
– Сара? – Манфред оставил дядю Тромпа и подошел к ней. – Как ты, сестренка?
– Я никогда не была твоей сестренкой, Манфред, – сказала она. – Но спасибо, у меня все в порядке.
Она не пыталась его обнять, и Манфреда смутила холодность приема.
– Ты счастлива, Сара?
– У меня прекрасный муж и трое замечательных детей, – сказала она и посмотрела на Рольфа. – Ты проголодался, – сказала она ему. – Садись. Можете поговорить, пока я готовлю завтрак.
Трое мужчин сидели за кухонным столом, и Манфред время от времени незаметно поглядывал на Сару, хлопотавшую у печи: его преследовали воспоминания и чувство вины.
– Новости хорошие: Британия разбита у Дюнкерка, Франция пала, Голландия тоже. Немецкие подводные лодки выигрывают битву за Атлантику, и даже итальянцы одерживают победы в Северной Африке…
– Я не знал, что вы один из нас, дядя Тромп, – вмешался в обсуждение Манфред.
– Да, сын мой, я патриот, как и ты. В «Оссева брандваг» сейчас сорок тысяч человек. Сорок тысяч отборных людей, обладающих властью и значительным положением, а Янни Сматс отправил сто шестьдесят тысяч почитателей Англии с оранжевыми петличками на плечах за пределы страны. И тем самым отдался на нашу милость.
– Наши руководители знают о твоем прибытии, Манфред, – сказал Рольф. – Они знают, что ты привез послание от самого фюрера, и с нетерпением ждут встречи с тобой.
– Сможешь как можно быстрей устроить встречу? – спросил Манфред. – Нам предстоит большая работа. Славная работа.
Сара Стандер молча работала у печи, жарила яичницу, переворачивала на решетке отбивные. Она не оглядывалась и не привлекала к себе внимания, но думала:
«Ты пришел, чтобы снова принести в мою жизнь печаль и страдания, Манфред Деларей. Каждое твое слово, каждый взгляд и жест снова бередят рану, которую я считала зажившей. Ты пришел уничтожить то немногое, что у меня осталось. Рольф слепо решится вслед за тобой на любую глупость. Ты пришел как опасность для моего мужа и детей…»