Он безошибочно отыскал трещину, расколовшую гранитный купол, и склонился над ней, но сердце его упало, когда он заглянул внутрь и ничего не различил в глубокой тени, особенно темной по сравнению с солнечным светом и его отражениями от камня.
– Значит, они исчезли, эти знаменитые алмазы, – цинично усмехнулся Хендрик, заметив отчаяние Манфреда. – Может, их сожрали шакалы?
Манфред не обратил на него внимания и достал из сумки свернутую леску. Привязал к концу свинцовое грузило и прочный крючок с тремя остриями и опустил в трещину. Он работал терпеливо, медленно спуская крючок в трещину, а Хендрик сидел на небольшом тенистом участке под камнями вершины и наблюдал за ним, никак не подбадривая.
Крючок зацепился за что-то в глубине трещины, и Манфред осторожно потянул. Леска выдержала, и Манфред обернул ее вокруг запястья и стал тянуть, все сильнее. Что-то подалось, и крючок вырвался. Манфред, перебирая леску руками, вытащил его. Один конец тройного крючка не выдержал тяжести и разогнулся, но к нему прицепился обрывок прогнившей ткани.
Манфред снова согнул крючок, придав ему прежнюю форму, и снова опустил в щель. Он прочесывал глубину, проверяя каждый дюйм по бокам, сверху и снизу. Через полчаса он почувствовал, как крючок снова за что-то зацепился.
На этот раз тяжесть удержалась, и Манфред начал вытаскивать ее по дюйму за раз. Он услышал, как что-то зацепилось за шероховатый гранит, потом внизу показался бесформенный сверток. Манфред медленно поднимал его, затаив дыхание, когда до верха оставалось всего несколько футов. А когда вытащил, ткань старого рюкзака лопнула и на гранитную вершину обрушился каскад сверкающих камней.
Они разделили алмазы, как договорились заранее, на две равные части и бросили жребий. Выиграл Хендрик и сделал свой выбор. Манфред сложил свою долю в пустой кисет от табака, который прихватил для этой цели.
– Ты говорил правду, маленький Мэнни, – признал Хендрик. – Я напрасно сомневался в тебе.
На следующий вечер они дошли до реки и заночевали у костра, а утром свернули одеяла и посмотрели в глаза друг другу.
– Прощай, Хенни. Может, дорога еще сведет нас.
– Я тебе говорил, маленький Мэнни, что нас связали боги дикой природы. Мы еще встретимся, я уверен.
– Буду с нетерпением ждать этого дня.
– Только боги решат, встретимся ли мы снова как отец и сын, как братья – или как смертельные враги, – сказал Хендрик и повесил мешок через плечо. Не оглядываясь, он пошел на юг, в пустыню.
Манфред подождал, чтобы овамбо скрылся из виду, и двинулся по берегу реки на северо-запад. К вечеру он пришел в деревню речного племени. Два молодых человека перевезли его в долбленом каноэ на португальскую сторону. Три недели спустя Манфред добрался до Луанды, столицы португальской колонии, и позвонил у чугунных ворот немецкого консульства.