Премьер Танака шел по пути, предначертанному предками, по императорскому пути, именуемому "Кондо", - политики завоевания далеких и близких земель. Премьер читал древнюю книгу "Ниппон секи" - историю Японии - и запомнил рескрипт императора Дзимму, жившего больше тысячи лет назад. Дзимму сказал потомкам: "Накроем весь мир одной крышей и сделаем его нашим домом". По-японски это звучало кратко, как полет стрелы: "Хакко Итио!" Таков был завет божественного предка нации Ямато, населяющей Страну восходящего солнца. А Гиити Танака был премьер-министром этой страны, он был самураем и неотступно исповедовал Бусидо - закон самурайской чести. И даже в самом наименовании - Бусидо - присутствовал все тот же воинственный иероглиф "бу", с которого генерал Танака начал изучать японскую письменность.
Гиити Танака был истинным самураем - суровость воина, холодная расчетливость, гибкость ума сочетались в нем с лирической склонностью к созерцанию, с умением наслаждаться красотой неба, пейзажей, цветов, изяществом женщин... Генерал с одинаковым увлечением мог говорить с придворным поэтом о духовной сладости отрешенного созерцания природы и путях японской экспансии с прямолинейным и грубым генералом Араки.
Задушевные разговоры, чаще всего с кем-либо с глазу на глаз, Гиити Танака обычно вел в ночные часы, когда домашние отходили ко сну. Слуг тоже отпускали на отдых, и только недремлющий Хей маячил где-то вблизи. Танака и его отсылал спать. Хей, как послушная собака, уходил в свою каморку под лестницей, но через некоторое время снова возвращался к дверям, чтобы по первому хлопку явиться перед хозяином.
- Давайте поговорим о японской архитектуре! - Танака всегда предлагал собеседнику конкретную тему для разговора.
- Охотно принимаю вызов, - соглашался поэт, - но, по моему мнению, из всех построек японского типа только наши туалеты действительно отвечают поэтическому вкусу. Вы не согласны со мной, генерал?
- Да, да, согласен! Еще наши предки опоэтизировали все их окружавшее, и в том числе туалеты. Подумать только, - казалось бы, самое нечистое место в японском доме волею предков превратилось в некий храм поэзии и эстетики...
- Вы правы, Танака-сэнсэй! Я уверен, что поэты всех времен черпали вдохновение именно, здесь, в полумраке и тишине, отдаваясь мечтаниям. Наши туалеты построены так, что в них можно отдохнуть душой...
Генерал Танака разделял мнение поэта. Уединяясь в туалете, наслаждаясь тишиной, одиночеством, созерцая синеву неба или прислушиваясь к шелесту дождя, он будто сливался с природой, а слух обострялся настолько, что казалось, он слышит, как дождевые капли сквозь мягкий мох проникают в землю.