Дочь соседа рассказывала, что японец увез всех на большом пароходе за море на Тайвань и продал девушек хозяйкам притонов. Может быть, и сейчас Сун живет на Тайване, но не подает о себе вести.
Старик говорил долго, и все мрачнее становилось лицо Чана.
- Вот так и живем, - сказал Чу. - Видно, чем-то мы прогневали небо. Пойдем в землянку, там заночуешь. Скоро с поля вернется сын, остальные все померли...
Старик расспросил, что собирается делать Чан, посоветовал ему сходить к помещику попросить - не отдаст ли он в аренду то поле, которое обрабатывала мать.
- Может, проснется в этом человеке совесть, он немало нажился на нашем голоде.
Через день Чан стоял у ворот тухао, долго ждал, униженно просил и наконец получил разрешение пройти во внутренний двор, где были покои тухао.
Чан миновал трое распахнутых настежь ворот. Обернувшись, он увидел тяжеленные запоры. Когда ворота запирались, внутренний двор превращался в недоступную крепость. Над воротами, напоминавшими своими кровлями маленькие пагоды, лежали деревянные резные драконы и угрожающе скалились на всех, кто проходил мимо. Такие же драконы, только с львиными головами и высеченные из камня, сидели на земле, будто готовые тотчас же броситься на чужого человека.
Чан никогда в жизни не видывал такой роскоши: посреди двора журчал фонтан, и вода мягко падала в бассейн с чудесными длиннохвостыми золотыми рыбками, плавающими в зеленой глубине. Над бассейном свисали причудливые искусственные скалы, поросшие карликовыми деревцами. К скалам тянулся горбатый мостик с резными перилами, покрашенный в ярко-красный цвет.
В глубине двора, под шелковым балдахином, в резном кресле, как на троне, восседал почтенный Тай. Его белые, пухлые руки покоились на расшитых подушках, кончики пальцев исчезали в тонких, длинных, раскинутых веером футлярах-трубках. Маленькие, заплывшие глазки глядели так же настороженно, как глаза деревянных драконов. Предлинные ногти тухао были предметом его особой гордости. Ни у кого в округе не было таких ногтей. Сгибая в суставах пальцы и вывернув ладони, он мог кончиками ногтей доставать свои локти. Это было основное его занятие. Крестьяне на его землях растили рис, тухао отращивал ногти. Причуда помещика не позволяла ему пользоваться руками, его кормили и одевали слуги.
Чан пал на колени, подполз к балдахину и почтительно изложил тухао свою просьбу.
- А, так это твоя негодная мать умерла, не вернув мне десять пинь риса! Я предупреждал ее, что долги нужно платить. Теперь ее долг перейдет на тебя. Неси мне рис, и после этого поговорим о земле.