— Да, это старая история, — ответил Герлоф. — Я слышал ее в разных местах, не только здесь. Считается, что покойные возвращаются, чтобы отпраздновать Рождество с близкими. И если кто-то пытался им помешать, это заканчивалось всегда плохо.
Йоаким прибавил:
— Некоторые верят, что в это время можно увидеть мертвых… Причем не только в церкви, но и дома тоже.
— На Рождество люди зажигают в окнах свечи, — продолжал Герлоф, — чтобы души умерших людей могли найти дорогу домой.
Йоаким подался вперед.
— Но это только те, кто умер на хуторе, или другие покойные тоже?
— Вы имеете в виду моряков? — спросил Герлоф.
— Да. Или других людей, умерших в другом месте. Они тоже возвращаются?
Герлоф бросил взгляд на Тильду и, покачав головой, сказал:
— Это только народное поверье… С Рождеством связано много преданий. Это ведь самое темное время в году. В народе зима давно ассоциируется со смертью. После Рождества дни становятся длиннее, и жизнь возвращается на остров.
Йоаким помолчал и произнес:
— Я жду этого… Жду, когда тьма сменится светом.
Пятью минутами позже они уже стояли на улице, прощаясь. Йоаким протянул руку.
— У вас тут хорошо, — сказал Герлоф, пожимая ее. — Но будьте осторожны в шторм.
— Шторм? Вы имеете в виду снежную бурю?
Герлоф кивнул:
— Она случается не каждый год, но я чувствую, что этой зимой ее не избежать. Во время бури нельзя выходить из дома, особенно детям.
— А как можно узнать, что она надвигается? — спросил Йоаким. — Как вы, местные, определяете, что приближается буря?
— Смотрим на градусник и слушаем прогноз погоды, — с улыбкой ответил Герлоф. — В этом году рано похолодало, это плохой знак.
— Хорошо, спасибо за предупреждение. Мы будем осторожны.
— Вот и молодцы, — сказал Герлоф и пошел к машине, опираясь на Тильду. Внезапно он остановился и обернулся.
— Один только вопрос, — обратился он к Йоакиму. — Как ваша жена была одета в день трагедии?
Улыбка пропала с лица Йоакима.
— Простите?
— Вы помните, во что она была тогда одета?
— Ничего особенно. Сапоги, джинсы и зимняя куртка.
— Они сохранились?
Йоаким кивнул. На лице его отразилось страдание.
— Мне вернули одежду из больницы. В пакете.
— Можно мне ее взять? — спросил Герлоф.
— Взять? Вы имеете в виду одолжить?
— Да, одолжить. Я ничего с вещами не сделаю, только посмотрю.
— Хорошо. Я их еще не распаковывал. Сейчас принесу.
Он вернулся в дом.
— Возьми у него пакет, Тильда, — велел Герлоф, усаживаясь в машину.
Когда Тильда вывела машину из ворот, Герлоф откинулся на спинку сиденья и вздохнул:
— Вот и поговорили. Видно, я все-таки старичок с трубкой, но что поделаешь…