Ливия продолжала молча разглядывать Андреаса. Йоаким в детстве тоже был очень застенчивым, и Ливия, видимо, унаследовала этот недостаток.
— Не хотите поиграть в мяч? — предложил Йоаким. — У нас как раз есть подходящее место для этого.
Он провел детей в гостиную, в которой по-прежнему было пусто, за исключением пары стульев и коробок на полу.
— Можете поиграть здесь, — сказал Йоаким, отодвигая коробки.
Андреас опустил мяч и осторожно толкнул его по направлению к Ливии. В воздух поднялась старая пыль. Ливия отбила мяч, но неудачно, и Андреасу пришлось за ним бежать.
— Сначала останови мяч ногой, — посоветовал Йоаким.
Ливия кисло посмотрела на него, не оценив совета. Но следующая подача была уже удачнее.
— Молодец! — с улыбкой произнес Андреас.
А он умеет сказать девочке комплимент, отметил Йоаким. Ливия широко улыбнулась.
— Вставай там. — Андреас показал на противоположную стену. — Мы будем в тебя целиться.
Ливия быстро побежала в другой конец комнаты, а Йоаким вернулся к работе. За стеной слышен был стук мяча и радостные крики троих детей: Габриэль не заставил себя ждать и присоединился к Ливии и Андреасу. «Как хорошо, что у детей появились друзья, — подумал Йоаким. — Этому дому не помешает детский смех».
Он окунул кисть в банку с клеем и стал промазывать следующую стену. Рулон за рулоном разворачивался и ложился на стены, делая комнату светлее и уютнее. Йоаким разгладил пузыри на обоях и промокнул излишки клея губкой. Когда остался только метр стены, Йоаким вдруг заметил, что голоса в гостиной стихли. На хуторе воцарилась тишина.
Йоаким снова спустился со стремянки и прислушался.
— Ливия? Габриэль? — позвал он. — Хотите сока или печенья?
Ответа не последовало. Йоаким вышел из комнаты и пошел в гостиную, но на полпути замер перед окном во двор. Дверь в сарай была открыта. Он помнил, что ее закрывал. На полу в прихожей одежды Андреаса уже не было. Торопливо натянув куртку и ботинки, Йоаким поспешил наружу. Видимо, дети втроем открыли тяжелую дверь. Что они там делают одни в темноте?
Йоаким подошел к входу в сарай.
— Эй!
Нет ответа.
Может, в прятки играют. Он вошел внутрь, вдыхая запах старого сена.
Катрин планировала превратить коровник в галерею, убрав все следы животных. Против воли он снова подумал о жене. Но в тот день он видел, как она выходила из коровника. И у нее было странное, смущенное выражение лица.
В коровнике никого не было, но Йоакиму показалось, что с сеновала доносятся какие-то звуки. На сеновал вела узкая крутая лестница, и он начал по ней подниматься. «Ощущение такое, словно входишь в церковь», — подумал Йоаким. Наверху была огромное пустое пространство для хранения сена с высоким потолком, почти невидным в темноте. Пол был завален разным хламом: старые газеты, горшки для цветов, сломанные стулья, старые швейные машинки — кто-то превратил сеновал в склад старья. У стены стояли две старые покрышки для трактора. И как их только сюда подняли?