И Ливия продолжала каждое утро и каждый вечер спрашивать, когда мама вернется домой. И Йоаким каждый раз отвечал одно и то же: «Я не знаю».
С другой стороны проселочной дороги шла старая полуразрушенная каменная изгородь, через которую они легко перелезли и оказались на широкой равнине, поросшей бледно-желтой травой. Прямо перед ними было озерцо, больше похожее на болото, с неподвижной темной водой.
— Это болото, — сказал Йоаким.
— Тут можно утонуть? — поинтересовалась Ливия, проверяя глубину прутиком. Она не заметила, как от ее вопроса Йоаким весь похолодел.
— Нет. Если умеешь плавать.
— Я умею плавать! — крикнула Ливия.
Она четыре раза посещала уроки плавания в Стокгольме прошлым летом.
Внезапно раздался крик Габриэля: у него один сапог застрял в глине у самой воды. Йоаким резко выдернул сына из глины и поставил на твердую почву, подальше от воды. Ему вспомнился рассказ агента по продаже недвижимости, когда тот вез его вокруг торфяника, и он сказал детям:
— Знаете, что тут было в железном веке? Много-много тысяч лет назад?
— Что же? — с интересом спросила Ливия.
— Жертвенник. Люди делали пожертвования богам. Жертвовали вещи…
— Жертвовали? Это как?
— Это значит отдавали любимые вещи, — пояснил Йоаким. — Чтобы что-то получить взамен.
— И что же они отдавали?
— Серебро, золото, мечи. Просто бросали их в воду, как бы даря богам.
Агент сказал, что жертвовали еще животных и людей, но Йоаким не стал распространяться об этом при детях.
— Зачем? — задала очередной вопрос Ливия.
— Не знаю… Чтобы боги были рады и сделали их жизнь проще.
— Какие боги?
— Языческие.
— Это какие? — продолжала допрос Ливия.
— Ну… Наверно, это были злые боги, — ответил Йоаким, который не очень хорошо разбирался в истории религии. — Боги викингов. Один, Фрейя. И всякие там духи природы, в которых тогда верили. Но сейчас уже не верят.
— Почему?
— Просто потому, что не верят, — ответил Йоаким. — Пошли дальше… Хочешь на стульчик, Габриэль? — прибавил он.
Сын покачал головой и побежал за Ливией. Они шли по узкой сухой тропинке на север, которая вывела их сначала на поле, откуда было видно деревушку Рёрбю с ее белой церковью. Йоаким погулял бы еще, но видно было, что дети устали.
— Устраиваем привал, — объявил он, снимая рюкзак.
Присев на камни, они за полчаса опустошили термос с какао и съели все булочки. Йоаким слышал, что торфяник является заповедной территорией и что здесь особо охраняются птицы. Странно, поблизости не видно было ни одной птицы и даже их голосов не было слышно. Поев, Йоаким, Ливия и Габриэль отправились обратно по тропинке, идущей через лес к северо-западу от Олуддена. Лес был невысокий, сильно заросший кустарником, как все леса на острове. В основном он состоял из согнувшихся от сильных ветров сосен, под которыми тесно сплелись орешник и боярышник. Пройдя лес, Йоаким с детьми спустились к морю. Здесь было холоднее из-за ветра. Солнце уже садилось, и небо темнело прямо на глазах.