Прошло полгода с того момента, как Вадим узнал правду об их с Аллой браке, но до сих пор каждая мысль о чудовищном обмане жены вызывала острейшую боль.
Жалость – вот, что оказалось единственным фундаментом его первого союза, который он теперь ненавидел всеми фибрами души, о котором мечтал забыть. Именно это унизительно чувство – не любовь, не даже привязанность – заставило Аллу сблизиться с ним. До последнего дня отношения держались только на нем: жена мечтала оставить Вадима, но не могла.
Перед внутренним взором возникла омерзительная физиономия Эндрю Маккея. Когда президент банка и по совместительству ключевой акционер его собственной компании позвонил, чтобы пригласить на обед, Вадим не на шутку забеспокоился. Все вопросы Маккей обычно решал через Аллу, так было удобнее всем. А тут вдруг изъявил желание лично познакомиться с генеральным директором. Да еще попросил о том, чтобы Алла не знала об этой встрече.
Они впервые увидели друг друга в закрытом кабинете пафосного ресторана. Вадим уважительно пожал благодетелю руку, поздоровался и, следуя приглашению, сел за стол. Дальше он молчал, говорил Маккей.
Как же блестели глаза мерзкого шотландца, когда он рассказывал о том, какой шикарной женщиной Алла была с ним! Вадим слушал не в состоянии пошевелиться от шока и не узнавал в словах Энди собственную жену: богиня, королева, которая понимала, что любой мужчина готов пасть к ее ногам. Маккей признался во всем. Он любил Аллу больше жизни, и это чувство было взаимным. Иначе их роман не растянулся бы на целых шесть лет! Несчастная Алла металась меж двух огней: любимым человеком и беспомощным мужем. Энди миллион раз предлагал ей развестись с Вадимом и выйти замуж за него, но бедную девушку останавливала жалость. И еще чувство ответственности за нежизнеспособного супруга, который на поверку оказался просто больным и капризным ребенком.
Отношения Энди с Аллой возникли одновременно с кредитом под тот самый участок земли, который не давал Вадиму покоя. И винить ему, кроме себя, в этом некого: роман спровоцировал он сам! Можно сказать, собственными руками отправил жену прямиком к шефу в постель.
Вадим тогда сидел не живой и не мертвый, перед глазами расползались желтые круги. Слова Маккея вызвали в нем неподконтрольную ярость – как только прошло первое оцепенение, он вскочил из-за стола, хотел набить склизкому гаду морду, но личная охрана президента банка словно только этого и ждала: ребята подлетели за доли секунды, скрутили Вадиму руки и бережно усадили обратно на стул. В этой унизительной позе ему и пришлось выслушать чудовищный монолог шотландца до конца.