Такую ночь забыть легко, то, что тогда происходило, очень похоже на сон. Да, она ходила к тому дому, мылась в ванной, пила вино с Рейни. Одежда… Да, она помнит прикосновение шелка. Но маски? Черная фигура с белыми руками, их безымянный хозяин? Но Сейди помнит и прикосновение прохладной маски к своему лицу. В самом деле, хотя прошло уже столько времени, она вздрагивает, когда капли дождя падают ей на щеки, и удивляется, что ее лицо открыто. А вот погоня по парку, превратившемуся в лес… загнанный в чащу деревьев медведь… это наверняка сон. Так где же закончилась реальная ночь и где начался сон? Этот вопрос мучил Сейди.
Этот и еще более важный — почему ее новые друзья не признали ее после всего?
Как-то вечером, голодная и окоченевшая от холода, она столкнулась на улице с Рэзом.
— Секси-и Сей-ди.
— Отстань от меня.
— Да ладно, крошка Сейди. Давай куплю тебе поесть что-нибудь горячее. Что-нибудь горячее и вкусное, а потом ты и я, потом мы можем повеселиться. Ты ведь любишь веселиться, правда, крошка Сейди? Секси Сейди. Еще не проголодалась?
— Еще не очень, — сказала она, и он дал ей пройти.
Но сказал при этом в спину:
— Ты проголодаешься. — И Сейди стало тошно оттого, что слова сутенера могли стать правдой.
А потом снова наступила пятница, месяц подбирался все ближе к своему концу, к Хэллоуину. Сейди ничего не могла с собой поделать и направилась в Маллейн-парк. На этот раз в подземном переходе не было никакого Рэза, только парочка забулдыг, распивающих одну бутылку на двоих.
— Чудесная ночка, — сказал один из них, когда Сейди проходила мимо. — Чудесно спрятаться от дождя под крышу.
Стены перехода отражали голос пьянчужки. Вторя эху, он снова, словно пытаясь разгадать его механизм, пробормотал: «…от дождя под крышу… от дождя под крышу». Сейди поднялась по лестнице, вдохнула пахнущий гарью воздух, освещенные дорожки бежали сквозь темноту деревьев, надежда заставила отступить воспоминания о пережитых за последнюю неделю невзгодах и страданиях. Может быть… может быть, все-таки…
Рейни с радостным воплем заграбастала ее в объятия, Лео своей здоровенной ручищей потрепал по волосам, даже хладнокровный Том одарил улыбкой. Она была дома — на свободе.
Всего второй раз, а у нее уже было чувство, что совершается ритуал — ванна, вино, новая одежда.
На этот раз Рейни превратилась в астронавта в белых ботинках с застежками-молниями и в облегающем тело костюме зеленого цвета. Смочив руки в ванне, в которой мылась Сейди, она зализала назад волосы и стала гладкой и холодной, а Сейди, уже успевшая отведать вина, тем временем скользнула в шелковые панталоны и широкий халат, преобразившись в персидского принца. Рейни, словно старшая сестра, распутала Сейди волосы и намотала ей на голову черный с бахромой платок. Завершив туалет, они на секунду замерли перед зеркалом, Рейни, словно холодная колонна, возвышалась за спиной у Сейди.