Заметив, что она выходит, он вытряхнул трубку и пошел ей навстречу.
— Теперь идите к Тиму, — сказала она. — Его комната на верху лестницы.
— Хорошо. — На пороге коттеджа он остановился. — Должно быть, вы проклинаете меня за то, что я нарушил ваш распорядок.
— Конечно, нет. Вполне естественно, что Тим возбужден, встретив вас снова. Вы человек, который дал ему возможность делать все то, что ему нравится, например, ездить верхом на пони, и… Но идите наверх, или мне снова придется его укладывать в постель! Когда спуститесь, вас будет ждать стакан шерри, если хотите, — добавила она.
— Звучит замечательно. — И, приободрившись, он стал подниматься по лестнице, перешагивая сразу через две ступеньки.
2
К чему лгать себе? Впервые с тех пор как она в последний раз видела Блейра, Джин испытывала сейчас ощущение, близкое к счастью. Всего на час посмела она ослабить барьер между ними — и то лишь ненамного. Но она навсегда запомнит каждое драгоценное мгновение этого часа.
Она поставила на поднос графин с шерри и стаканы и отнесла на столик у окна. И в это время вернулся Блейр.
— Вы очень добры. — Взяв стакан, он сел в указанное кресло. — Вам здесь не одиноко вечерами или вы находите, чем заняться?
— Я много читаю. Привезла с собой несколько книг и беру еще, когда мы бываем в Трегеллисе. Мистер Вериан — это владелец пони, у него ферма в двух милях отсюда, — подвозит нас в город в базарные дни. После нашего приезда было два таких дня.
Блейр неожиданно подумал, как выглядит этот фермер, и почувствовал неприязнь к нему. Но это чувство тут же рассеялось, потому что Джин продолжила:
— Он милый старик. Разочарован тем, что внуки не живут с ним: Тим мог бы играть с ними.
— А есть ли миссис Вериан? — спросил Блейр.
— О да. Очень приятная женщина. Приходила сюда вчера с целой корзиной разных вкусностей.
— Очень хорошо, — одобрил он. — Жаль, что ферма не ближе. Действительно очень уединенное место. Надеюсь, вы надежно закрываетесь. Отвратительно, верно? — торопливо добавил он. — Были времена, когда ни о чем подобном в таком приятном месте можно было не думать.
— О, здесь никаких бродяг не бывает, — заверила она его. — Я не боюсь.
— Конечно, нет, но…
— Мы вдали от большой дороги, — сказала она.
Но он предпочел бы, чтобы коттедж был менее уединен. И сказал, меняя тему:
— Больница должна вам казаться в тысяче миль отсюда.
— Иногда так и кажется, — согласилась Джин. Она не позволяла себе признать, насколько далеко казалась Св. Катерина в те одинокие вечера, когда трудно контролировать чувства. Как часто думала она, чем он занимается, где и с кем находится в данный момент. А теперь вот он здесь, и ее глупое сердце поет запретный мотив…