3
Было уже шесть часов, когда она добралась до своей квартиры с гостиничным обслуживанием на четвертом этаже большого дома в нескольких минутах ходьбы от больницы.
Квартира небольшая, с гостиной, спальней, ванной, маленькой кухней, где она могла готовить, если не хотелось спускаться в ресторан. За квартирой хорошо следили, в ней было очень чисто. Это ее первый дом, и она любила его, но сегодня, закрыв дверь за привратником, который занес ее багаж, Джин остро осознала свое одиночество.
Она прошла в спальню и уже собиралась отправиться на кухню, чтобы вскипятить чай, когда заметила на столике в прихожей письмо. Письмо без марки. Взяв его в руки, она посмотрела на мелкий, необычно разборчивый почерк, которым был написан адрес, и снова почувствовала прилив страха, как при появлении Макнейрна.
Прихватив письмо и старательно не глядя на него, она налила воды в чайник и поставила на огонь.
Затем, сердясь на себя, разорвала конверт и пробежала несколько строк.
«Я только хочу сказать, что дело плохо, и надеюсь, ничто не помешает тебе приехать сегодня. Зайду часов в девять вечера — раньше, чем мы договорились, но у меня в десять встреча. Надеюсь, у тебя все хорошо.
Как всегда, Нил Макнейрн».
Вот что ее встречает — темная тень, протянувшаяся, чтобы уничтожить ее счастье.
Джин еще в Корнуэлле продала ценные бумаги, в которые вкладывала свои сбережения, и наличные были у нее с собой. Снова, чувствуя себя виноватой, она подумала: как хорошо, что Блейр не может сегодня прийти.
Джин пила чай, когда резко прозвенел дверной звонок. Девушка вздрогнула так сильно, что жидкость пролилась на стол и на платье. Торопливо вытерев ее, она успела подойти к двери, когда позвонили вторично. Еще не было восьми, и она не знала, чего ожидать, но вид мальчика-посыльного с букетом роз в целлофане подействовал на нее, как разрядка.
Она взяла розы, нашла чаевые для посыльного, и, когда вернулась в гостиную, розы лежали на столе, где она оставила их, уходя за сумочкой. Джин дрожащими пальцами развернула обертку и достала карточку из маленького конверта, прикрепленного к целлофану. «С любовью и с возвращением, дорогая. Всегда твой Блейр».
Джин прижала алые и розовые ароматные цветы к лицу; на мгновение она почувствовала себя в его любящих объятиях, в безопасности. Потом, охваченная паникой, подумала: «Я больше не должна видеться с ним наедине! У меня не хватит сил отказаться от него!»
А что если он ее не послушается? Нужно быть готовой и к такой возможности. Время ожидания казалось бесконечным, и Джин почувствовала облегчение, когда около девяти снова позвонили. Стремясь как можно быстрее с этим покончить, она открыла дверь и обнаружила своего нежеланного гостя. Знаком пригласив его заходить, она закрыла за ним дверь. Макнейрн, идя за ней в гостиную, виновато сказал: