— Фиб, привет, ты уже здесь? Смотри-ка, кто это там? Клянусь, это мужчины из Салема!
Фиб проследила за взглядом женщины. К берегу шли, стараясь не привлекать к себе внимания, два человека в темном.
— Решили поглазеть, как будут спускать корабль на воду, — рассмеялась Фиб, — и держаться на расстоянии. Не дай Бог, Марк их увидит.
— Или кто-нибудь еще из наших мужчин.
И она не ошиблась. Том Грей, заметивший чужаков, вдруг остановился.
— Нам не нужно здесь чужих, — закричал он. — Сукины дети, шпионы чертовы! Убирайтесь к вашим чиновникам и святошам! У вас самих силенок не хватит построить такой корабль!
Он поднял большой камень. Салемцы поспешно спрятались за дерево.
— Успокойся, Том, — сказала Фиб, опасаясь, что его снова притянут к суду в Салеме. Салем считал этот свой аванпост богопротивным пасынком и занимался им только ради поддержания дисциплины. В Марблхеде не было ни молельного дома, ни проповедника, и мало кто из местных жителей нуждался в том и другом.
Том, бросив камень, попал в дерево, он хотел бросить еще один, но появившийся рядом Мэврик вмешался, решительно сказав:
— Пускай побудут здесь. У нас есть более достойные занятия.
Вода прибывала, корабль нужно было спускать на воду. Несколько оставшихся на берегу мужчин откликнулись на крики с корабля, стали ударять по опорным доскам топорами.
Женщины собрались вместе, глядя на корабль с гордостью и надеждой.
Корпус корабля был из местной древесины, мачты — из эссекских елей, канаты для корабельной оснастки привезены из Бристоля, парусины тоже из Англии, корабль был покрашен индейскими красителями с рудника в Беверли. И скольким пришлось пожертвовать, чтобы все это приобрести! Сколько ткани, думала Фиб, было приобретено только от продажи теленка ее Бетси. Но все марблхедцы при своей бедности (даже Мэврики считались бедными по бостонским меркам) пожертвовали многим ради своего «Желанного». Они все делали сами, люди из Корнуолла и других западных графств, такие разные по нраву и воспитанию, но объединенные любовью к свободе и к морю.
Прибывшая вода достигла уже отметки, сделанной корабелами на скале. Удары мужчин стали энергичнее. Маленький Исаак дернул мать за юбку. «Вон папа», — пронзительно закричал он, показывая на корабль пальчиком и подпрыгивая от радости. Фиб поглядела туда и увидела Марка, карабкавшегося на грот-мачту первым из трех молодых людей. У нее захватило дух, но она улыбнулась. Ах, Марк! Никак не может постоять спокойно! Но если двое остановились на уровне «вороньего гнезда», то Марк полез выше, устроившись на рее брам-стеньги, откуда и помахал шляпой с торжествующим видом. И снова Фиб почувствовала холодок страха. Почему он всегда так безрассуден, так хочет во всем превзойти других, почему не..?