И где же были эти танки?
А нигде.
Вот бой 26 июня южнее Ровно, в бой двинулась 43-я танковая дивизия 19-го мехкорпуса. «Из 237 танков, имевшихся в наличии до начала боевых действий, в атаку пошла сводная танковая группа в составе 2 танков КВ, 2 танка Т-34 и 75 танков Т-26».
А вот 24 июня три полка 81-й дивизии окружены немецкой пехотой в районе Немирова. «Как пехота может окружить танковый полк, на вооружении которого 270 танков БТ?» — саркастически спрашивает Марк Солонин. Это скорее походит на анекдот про мужика, который поймал медведя.
А вот 37-я танковая дивизия: в дивизии по состоянию на 22 июня — 316 танков, боевые потери — ноль, осталось на 26 июня — 221 танк. 10-я танковая дивизия — было 363 танка, боевые потери — 53 танка, осталось к вечеру 26 июня — 39 танков. Остальные, включая 40 КВ, растаяли. А вот 63-й танковый полк 32-й танковой дивизии: с 22 июня по 30 июля он потерял 17 человек убитыми. А танков он потерял 145, включая 14 КВ и 61 Т-34.
А вот совершенно уникальная дивизия — 3-я танковая. К 28 июня, за 6 дней, из 337 танков в дивизии осталось 255, а численность личного состава упала до 67 %. В чем же ее уникальность? — спросите вы. Это же блестящие результаты — за 6 дней с начала войны количество солдат и танков в дивизии сократилось всего на треть. А уникальность в том, что дивизия стояла в глубоком тылу и передвигалась не от фронта, а к фронту. Кстати, делала она это медленней, чем движущийся в противоположном направлении по советской территории танковый корпус Майнштейна.
А есть ли что-то, что Красная армия в это время не теряла? Да, отвечает Солонин — это грузовики. Если взять ту же самую 10-ю танковую дивизию, в которой из 363-х танков через 4 дня осталось только 39, то из 864 ее грузовиков за Днепр пришло 613 машин!
Зачем нужны грузовики? Чтобы драпать.
«То, что произошло летом и осенью 1941 года с Красной армией, выходит за все рамки обычных представлений. История войн такого не знает, — пишет Солонин. — Красная армия с первых же часов войны превратилась в толпу вооруженных беженцев, для которых допотопные газики были гораздо ценнее новейших, лучших в мире танков».
Итак, к 9 июля Красная армия потеряла 11,7 тыс. танков, 19 тыс. орудий и минометов, более 1 млн. единиц стрелкового оружия. К концу сентября, повторю, — 15 500 танков, 10 тыс. самолетов, 66 900 орудий и минометов, 3,8 млн. единиц стрелкового оружия. «С потерями противника эти цифры даже невозможно сравнивать — у вермахта просто не было такого количества тяжелых вооружений», — замечает Солонин.