– Надень. В резиновых сапогах надо носки потолще.
Я облачился в плащ, надел сапоги и вышел под дождь. Он уже не был таким сильным, а лишь моросил. По асфальту растеклись лужи, и я шлепал по ним, не выбирая сухих мест. Когда еще вот так пойду под дождем по лужам, в плаще-дождевике. Ветер стих, и дождь не бил каплями в лицо.
Подойдя к дому Степана Никодимовича, я увидел в окнах свет, что было естественно в такую погоду, когда ветер гнал по небу тяжелые тучи, отчего было сумрачно. Войдя в дом, я снял сапоги перед входом и, постучав в дверь, вошел.
Степан Никодимович перебирал за столом травы. Рядом сидела Ксения и наблюдала за его действиями. При моем появлении оба подняли головы.
– Добрый день, – обратился я к ним.
– Добрый, – ответил Степан Никодимович.
– Какой же он добрый, – вместо приветствия ответила Ксения.
– Любой день добрый, в котором ты живешь. Он не может быть плохим, таким его делаем мы, – проворчал старик.
– Не ворчи. Погода на тебя действует. Ты в такую погоду всегда ворчишь.
– Так я же старик. Мне по возрасту положено ворчать. Что стоишь? – обратился он ко мне, – проходи. Чай будешь?
– Это уж стало традицией пить чай с утра до вечера, поэтому буду.
– Давай, Ксения, займись.
Она встала и направилась на кухню. Проходя мимо меня, подмигнула.
– Каждая для чего-то или от чего-то? – спросил я кивнув на травы.
– Правильно заметил, именно так.
– А как собираете?
– Каждую в свое время. Сушу отдельно. Вот отбираю для Ксюши, чтобы заваривала и пила. А ты уезжать собираешься?
– Такое впечатление, что вы знаете все наперед.
– А что тут знать, – он не прерывал своего занятия, – погода плохая, тебе здесь делать нечего. Сидеть в окно смотреть? Не твое это. Ты человек действия, без дела тебе скучно, тоска гложет, воспоминания накатываются. Вот ты и пришел попрощаться. Не так ли? – и он посмотрел на меня.
– Пока не накатываются.
– Именно пока, потому как еще при деле, а вот останешься и все, заест.
– Наверное.
– Я вот и готовлю ей травки, чтобы взяла с собой, пора и ей ехать.
– А ей уже можно?
– Хорошо я себя чувствую, – услышал я за спиной ее голос, – все у меня хорошо.
Она поставила чашки и чайник на стол. Я заметил, что ее лицо уже приобрело прежний цвет.
– Все в порядке. Доедет.
– А ты когда собираешься? – спросил я.
– В ближайшие дни, поездом.
Я отпил чай, взял ложечкой варенье и предложил: – Я тоже уезжаю. Хочешь, поедем вместе, только не поездом, а самолетом.
– Самолетом хорошо, быстро, но дорого. Я не могу себе это позволить.
– Я предлагаю тебе лететь со мной, а значит расходы мои.
– Шикуешь?