— Почему-то я вам не верю. Но это и не имеет значения, все равно никто не узнает, куда мы направились. Идемте.
Она чувствовала, что ноги слабеют, но сердито отбросила его руку:
— Я могу идти сама, милорд. Мне не нужна помощь.
Она шла как во сне, не веря, что это происходит на самом деле. Они вышли из здания, сели в карету. Маркиз шел вплотную, был настороже, чтобы не дать ей возможности сбежать, и она видела, как на ходу он протянул письмо мальчишке в зеленой ливрее.
В карете он сел напротив. Она закрыла глаза, избегая его пронзительного взгляда, и принялась лихорадочно обдумывать свое положение в поисках выхода.
Кит проснулся позже, чем обычно. Хотя накануне он лег рано, но смог уснуть лишь на рассвете, перебирая в памяти все Последние события. Он мучился от мысли, что повел себя неправильно, поэтому последний разговор с Клариссой не принес результатов. И все же он никогда не поверит, что он ей безразличен. Потом представил себе будущее без нее и понял, что будет несчастен. Он и раньше мучился скукой, а без Клариссы мир и вовсе не привлекал больше лорда. Он видел ее перед собой, этот образ преследовал — ее красивое лицо, застывшее как маска, глаза, полные невыплаканных слез, ее такой чудесный, такой соблазнительный рот горестно сжат. Это он виноват, что она стала такой. Она — единственный человек на свете, которого он любит, и он потерял ее. Почему он вчера так и не сказал ей главного, бормотал какие-то ненужные и неубедительные слова. Вместо того чтобы сказать открыто и прямо, что любит ее. Он должен вернуться и сказать ей эти слова сегодня. Если не станет слушать, поедет к ней завтра и еще, и еще, хоть всю оставшуюся жизнь, пока не вернет ее. Кит решительно встал с постели. В спальне открылась дверь, и вошел дворецкий:
— Простите мое вторжение, милорд, но к вам с визитом леди Мария Уоррингтон. Она говорит — дело срочное.
— Господи, Ходж, как мне надоели дамские визиты до завтрака. А нельзя их как-то не пускать, приятель.
На лице Ходжа он прочитал ответ.
— О, хорошо. Я вижу твою точку зрения. Пригласи ее.
Она вошла, слегка запыхавшись, и торопливо заговорила:
— Где она, милорд? Я хочу знать, что вы сделали с моей дочерью.
Закрыв плотно дверь за обескураженным дворецким, Кит поспешил к ней. Он уже знал ее пристрастие падать в обморок.
— Присядьте, мадам, и успокойтесь. — Он помог ей добраться до кресла, куда она рухнула без сил. Потом взглянула на него умоляюще и всхлипнула:
— Где она? Где моя Кларисса? О, вы убили ее, она не заслужила такой судьбы, бедная моя.
Он терял терпение: