Другие пленные давали иные показания. Например, сообщения, публикуемые в газете «Sotilaan Aаni», рисуют вполне приемлемые условия жизни в лагере. В связи с этим необходимо отметить, что в ней, начиная приблизительно с января — февраля 1943 года, появляется специальная рубрика «Жизнь военнопленных в Советском Союзе. Лагерь № 158». Учитывая предназначение этой газеты, жизнь в лагере рисовалась в «розовых тонах» — идеальное месторасположение лагеря в здоровом, чистом месте, прекрасное питание и медицинское обслуживание. В коллективном обращении, которое подписал 41 финский военнопленный в июне 1943 года, помимо призывов сдаваться в плен приводятся и сведения об условиях содержания в Череповецком лагере. Пленные размещались в чистых помещениях, раз в неделю их водили в сауну. Рабочий день — восемь часов. В свободное от работы время военнопленные играют в шашки и шахматы. Хлеба давали от 600 до 1200 г, в зависимости от выработанных норм, сахара — 60 г, масла 30 г. Естественно, что нельзя полностью доверять такому одиозному источнику, как эта газета, так как она была предназначена именно для того, чтобы склонить военнослужащих финской армии к сдаче в плен. Однако, изучая это периодическое издание, можно прийти к выводу, что даваемая в нем информация о продовольственном снабжении, трудовом использовании и санитарно-бытовом обслуживании военнопленных полностью соответствовала тем нормам, которые были установлены директивами УПВИ НКВД СССР в данный период времени. То есть декларированным, а не реальным нормам. И менялась эта информация по мере изменения самих норм.
Вполне вероятно, что и первые, и вторые правы. Анализируя протоколы допросов финских пленных, имеющиеся в распоряжении исследователей проблемы военного плена, стоит учитывать не только то, при каких обстоятельствах получены данные сведения, но и еще одно, по моему мнению, немаловажное обстоятельство. А именно: когда, откуда прибыли и как долго пробыли опрашиваемые военнопленные в Череповецком лагере. Это, впрочем, касается и других мест постоянного содержания финских пленных. На основании документов, имеющихся в моем распоряжении, я пришел к выводу, что нередко наиболее полную картину жизни в лагере дают те военнопленные, которые находились в плену достаточно долгое время, прошли через несколько лагерей УПВИ НКВД СССР и имели возможность сравнивать одно место содержания с другим. Действительно, все познается в сравнении: прибывшие в Череповец из Монетно-Лосиновского или Спасозаводского лагерей НКВД, где, как уже отмечалось выше, отсутствовали элементарные санитарно-бытовые условия жизни, оценивали условия содержания в 158-м лагере как вполне удовлетворительные. Попавшие же в Череповецкий лагерь в конце войны прямо из приемных пунктов, где они содержались сравнительно недолгое время, придерживались противоположного мнения. Упомянутый уже прапорщик Мартикайнен отмечал, что с января 1943 года снабжение в Оранском лагере, куда он был переведен из Череповца, улучшилось. То есть изменилось время и место содержания, а вместе с ними изменились и нормы продовольственного снабжения.