– Она же безумная! – воскликнул слуга, когда женщина наконец удалилась на кухню.
– Она святая, – строго одернул его трактирщик. – В общем, ты все видел. Не указ я ей и барон твой тоже. Если его это успокоит, то передай, что сам наместник короля не гнушался останавливаться в моем трактире, когда беда с его сыном случилась, и графы останавливались, да не только несвижские.
Барон Мерхайм появился под вечер. Не иначе как переваривал и перепроверял информацию. Понять можно. Из престижного района – в ремесленный квартал! К его удивлению, публика здесь была хоть и из черни, но выглядели все чинно, пропойц же и вовсе не наблюдалось.
Слуги на руках внесли молоденькую девушку с мертвенно-бледным лицом. Да и можно ли назвать это лицом? Больная исхудала настолько, что ее голова напоминала череп, обтянутый серой кожей. При виде ее люди стали спешно осенять себя священным кругом с заключенным внутри крестом. Это ж до чего бедняжку болезнь довела! И как ее довезли-то еще живую? Порча. Как есть порча, да еще и застарелая. Как видно, уже давно борется бедолага с недугом.
Едва завидев вошедших, Адам устремился к ним. Оно и неудивительно – это не простые работяги, понимание иметь надо. А барон вон каков, спесью так и переполнен. Смотрит вокруг так, словно делает одолжение присутствующим, позволяя лицезреть его персону.
– Трактирщик, где лекарка? – сказал, будто каркнул, Мерхайм.
Окружающие смотрели на знатного посетителя исподлобья. Пни он любого из них – безропотно по мостовой расстелились бы. Все-таки благородный. Но чтобы так о матушке Аглае!.. По трактиру прокатился ропот.
– Не извольте беспокоиться, ваша милость. Скоро будет.
– Смотри, червь, если она не поможет, разнесу твой вертеп, камня на камне не оставлю.
Вот молодец. Можно подумать, тебя сюда зазывали. Сам ведь пришел. Причем пришел просить о помощи. «Ты только не вздумай так к матушке Аглае, – подумал про себя трактирщик. – Не поймут ведь, а там и до беды недалеко».
– Непременно, ваша милость. Непременно.
И бочком двинулся к вышибале, чтобы тот народ начал выпроваживать. Ну точно до беды недалеко, а оно ему надо? Хорошо хоть лекарка появилась лишь в тот момент, когда последний посетитель вышел. Убыток, не без того, но тут уж не до жиру. Лишь бы все обошлось.
Аглая вошла с улицы. Она, как всегда, предпочитала душному помещению уличную прохладу. Даже зимой большую часть времени проводила на улице, не обращая внимания на мороз. Адам не волновался по поводу поздних прогулок женщины. Не все ее воспитанники избрали честную стезю – были и те, что пошли по темной дорожке. На кого угодно руку поднимут, а матушку Аглаю обойдут сторонкой, потому как смотреть ей в глаза мочи нет. Да еще и другим накажут не становиться у нее на пути. Бывало, забредет в такую глухомань, куда и стражники ночью заглядывают с опаской, да и то не поодиночке, а десятком. А ей хоть бы что – ходит, ни на кого не обращая внимания.