Губы у нее были мягкие и слегка припухшие. Он поднял голову и нежно провел пальцем по щеке.
— Почему ты так долго ждала?
— По глупости, — честно призналась Флоренс, и Грегори улыбнулся, чмокнув ее в нос.
Она обняла его за талию и прижалась к нему бедрами, чувствуя, как его охватывает желание, и изнемогая от собственной страсти.
— Теперь ты дашь ответ? — спросил он нежно. — Или мне вытягивать его из тебя клещами?
— Да. Мой ответ — да.
Он склонился над ней, и на этот раз в его поцелуе было столько нежности, что последняя льдинка в ее сердце начала стремительно таять.
— Отлично! — Грегори взял в ладони ее лицо. — Итак, когда?
— Что… когда? — спросила Флоренс, думая лишь о том, как его губы нежно прикасаются к ее векам, щекам и спускаются к уголку рта.
— Когда состоится наша свадьба?
Его пальцы теребили пуговицы ее блузки. Им принадлежала вечность, и он никуда не торопился.
— Думаю, в начале следующего года, — предложила Флоренс, хотя в данный момент всерьез не думала о назначении даты.
— Угу! — Он вытащил блузку из-за пояса юбки и осторожно распахнул. — Предлагаю, в конце этой недели.
Он приступил к молнии на юбке.
— Традиционная церемония состоится в Веллингтоне… — Юбка соскользнула на ковер. — Я подготовил все необходимые документы, пока был там.
— Ты с ума сошел! — шепотом произнесла Флоренс, когда он расстегнул ее бюстгальтер.
В этот момент он жадно припал к ее рту.
— Сошел с ума от любви к тебе.
Она готова была поклясться, что сердце ее остановилось на несколько секунд, прежде чем забиться в сто раз быстрее.
— Спасибо.
Грегори поднял голову:
— За что?
— За то, что у тебя было достаточно веры в нашу любовь, чтобы уйти и позволить мне самой осознать, что наши чувства взаимны.
Он прижался губами к ее щеке, а потом сказал:
— Кажется, ты даже не представляешь, как трудно мне было это сделать.
Флоренс вспомнила долгие одинокие ночи, когда она просыпалась и осознавала, что его рядом нет. Воскресила в памяти и то, как мчалась на каждый телефонный звонок, и то, как не могла есть и работать от сердечной боли. Она уже прекрасно понимала, что жизнь без Грегори — это не жизнь.
— Нет, представляю! — Она стянула с него пиджак и начала расстегивать рубашку. — На тебе слишком много одежды.
— Помочь? — спросил он с улыбкой.
Но она отрицательно мотнула головой.
— Поверь, мне это доставляет удовольствие.
Это действительно было так. Флоренс раздевала его медленно, наслаждаясь, пока он не остался перед ней полностью обнаженным. После этого она опрокинула его на кровать и села сверху, с восторгом наблюдая, как глаза его расширяются и загораются страстью.