— Холодно. Очень холодно, — прошептал он и снова закрыл глаза.
— Костёр! — скомандовала мне Юля, укладывая мужа поудобнее и прижимаясь к нему всем телом. Я без возражений подчинилась. Хотя, на мой взгляд, температура воздуха, да и воды вполне комфортная, но не факт, что для полумёртвого человека.
Уже через полчаса мы вместе прижимались к химику рядом с костром, но так, чтобы жар попадал на меня или Юлю, а не на пациента, одновременно стараясь передать ему собственное тепло и отдыхая. А окончательно успокоил меня тот факт, что Илья задрожал от холода.
— Дрожит — значит, жить будет, — облегчённо вздохнула я и с сомнением посмотрела на покрытого гематомами, царапинами и ещё не зажившими болячками от укусов мух химика. Сейчас, в принципе, уже можно было бы растереть ему руки-ноги, чтобы ускорить согревание, но учитывая серьёзные повреждения кожи, не думаю, что это принесёт хоть какую-то пользу. Лучше не рисковать.
— Кстати, Юля, а откуда ты так хорошо умеешь реанимировать? — только сейчас поинтересовалась я. — Курсы первой помощи проходила?
— Да нет, — подруга ненадолго задумалась. — Честно говоря, даже и не знаю откуда. На Земле никогда этим заниматься не приходилось.
— На людях мне тоже, — честно призналась я и внезапно поняла, что что-то тут не так. Да, мы оказывали химику первую помощь, но не совсем так, как следовало (пусть в мелочах, но отличия есть). Точнее, не совсем так, как следовало бы это делать на Земле, но при этом я испытывала уверенность, что поступаю правильно. Может, это врождённая способность или ещё один дар керелей? Если подумать, то действительно, логично предположить, что каждому из нас дали навыки хоть какой-то элементарной первой помощи: ведь эти тела отличаются от человеческих.
— Пантера, а ты не могла бы объяснить, что это было? — спросила Юля, отвлекая меня от раздумий.
— Что именно?
— Этот твой гигантский прыжок.
Я смутилась.
— Вначале, ещё до рождения, я заказала четыре вещи: усовершенствованное кольцо-анализатор, нож, компьютер и флиграв — что-то вроде антиграва. Не знаю, на каком принципе он работает, но факт, что работает. Это был он, — всё равно тайна рано или поздно выплыла бы наружу, а доверие между нами уже достаточно сильное, чтобы не возникало необходимости что-то скрывать.
— Покажешь? — заинтересовалась астроном.
— Увы, — я с сожалением развела руками. — Он внутри меня. Чтобы не отобрали, — мы вместе посмеялись над моей паранойей.
— А Росс знал? — с любопытством присоединился к беседе Илья.
— Нет. Вроде бы никто не знал. А ведь тебя-то не съели, — с внезапным подозрением перевела я разговор на другую тему.