Хищник привстал и мягко ступая своими большими лапами, подошел к боявшемуся пошевелиться Юннию. Он ткнулся тяжелой лобастой головой ему в бедро, своим движением чуть не свалив его с ног.
— Признал- с явным облегчением вздохнул беловодец.
— Это он об тебя потерся, передавая свой запах, пометил тебя, значится — пояснил он побледневшему раввенцу.
Юнний, дрожащей рукой вытирая со лба выступивший холодный пот, и ослабевшим голосом просипел:
— Да, я вместо него сам себя чуть не пометил от страха. Хорошо хоть он ногу на меня не задрал и не брызнул на меня.
— Не переживай так, раввенец. Я, перед тем как дать тебе свою одежду, извалял ее в …!
Юнний возмущенно перебил его:
— «Лесовик», ты что!?
И с гримасой отвращения принюхался к рукаву, не зная, что высказать беловодцу по этому поводу.
На это Дейван философски заметил, теребя Тишу под подбородком, от чего тот, зажмурив желтые глаза, урчал от удовольствия:
— А что, все верно, лучше вонять и быть живым, чем не вонять, но быть мертвым и чистым!
Дейван подошел к темному углу и, покопавшись в соломе, достал увесистый тюк и развернул его:
— Выбери оружие!
Юнний одобрительно хмыкнул, глядя на этот небольшой арсенал и добавил:
— Да, если бы «синяки» увидали эту гору оружия, тебе, чтобы откупиться от каторги, пришлось бы не малую кучу серебра им отсыпать!
— Так, что у меня здесь. Есть три арбалета, сразу вдвоем выстрелим, ты потом из третьего и сразу ко мне на помощь!
И недоверчиво спросил Юнния:
— Не струхнешь раввенец!?
— Обижаешь — ответил Юнний, взяв арбалет и с заинтересованностью его разглядывая.
Дейван, глядя на его неуклюжую попытку взвести его, с сомнением в голосе спросил Юнния:
— Ты же говорил, что воевал в Синегорье, а с арбалетом, как петух с индейкой совладать не можешь!?
Оскорбленный Юнний с гордость ответствовал:
— Да, я был в охранной кентархии тяжелой пехоты, самого наместника Синегорья Грачана Гордого, туда и подбирали только таких рослых, как я! Арбалеты были у второй кентархии стрелков, приданных Наместнику и охранявших его!
Все еще сомневающийся в боевых возможностях Юнния, Дейван переспросил его:
— Понятно, а в боевых действиях, вы с синегорцами участвовали?
Юнний промямлил, словно оправдываясь:
— Да не, мы же все время при штабе миротворческих раввенских сил были! В наших, чешуйчатых панцирях, по горам особо за мятежниками и не побегаешь. Мы же не тамошние, белорунные горные бараны по горам скакать!
Дейван протянул насмешливо, смотря на бывшего «миротворца»:
— Понятненько, две сотни здоровяков охраняли покой самого Наместника!?