Неа, Совет Слуг Народа самое то для них. Для них, это самих Слуг значится, ну и «синяков» и «красноперых», ну не для раввенского народа же им корпеть день и ночь.
Он, уходя, пробубнил себе под нос, но с умыслом, так чтобы его услышал динат Берен:
— Да на это скудное жалование только и можно, что разочек посидеть в «Свистке».
«Свисток» — это любимый кабак стражников. Зная это, там почти не появлялись люди, не имеющие отношение к синей страже.
Динат успешно сделал вид, что не расслышал слов уходящего стражника и внимательно выслушивал знатока Шэкэна:
— Гляди, видишь, сколько крови натекло, а у ран, с перерезанным горлом нет крови — указал ему пальцем кхандец.
Динат Берен, несмотря на свой опыт, сдерживая рвотный позыв, изо всех сил старался не последовать примеру Линуса.
Взглянув на жертвы, он тоже увидел эту закономерность; надрезы у каждого из мертвых тел сделаны в одном и том же месте, пах, живот и перерезанное горло, как завершающий штрих.
— Шэкэн, объясни — раны нанесены в одних и тех же местах! Чтобы это значило? — сдержав рвоту, спросил он, знатока различных способов нанесения насильственных смертей, Шэкэна.
Кхандец отстранено пояснил:
— Это значит, что горло ему перерезали уже мертвому, сперва ему надрезали пах и точно вскрыли живот и ждали, пока у мальчика не вытечет вся кровь.
Вот того мальца так же распяли на кресте, и в тех же местах сделали надрез. Как видно по ранам на их телах, жертв не убивали сразу, а выцеживали кровь и лишь после смерти перерезали им горло.
От этих доскональных подробностей смертоубийства, у Берена еще больше заболела голова, словно, кто-то поселился у него там и старается выбраться наружу, прямо через его черепушку:
— Клянусь Солнцем, это уже слишком! И какому извергу пришла мысль распинать, ни в чем неповинных детей!?
Шэкэн продолжил развивать свои соображения:
— Было их несколько человек и они не спешили. Жертв убивали одну за другой, каждая видела смерть предыдущей и знала, что такая же участь ожидает и ее!
Динат молча сжал кулаки в бессильной ярости. Он отвернулся, чтобы скрыть от Шэкэна охвативший его гнев. Гнев мешал бы дознавателю анализировать все происшедшее и сложить в правильный узор.
Для него все уже было решено: он не оставит это дело и будет рыть землю в поиске этих нелюдей в облике человека, если понадобится, он сам их найдет и накажет, своими собственными руками.
Надо ждать пока рассветет, возможно, при лучах поднимающегося Солнца им удастся заметить некоторые мелочи, ускользнувшие от них сейчас.
Да и сбитая роса, укрывавшая траву крупными бусинками, утром даст видимый всем, явственный «ночной след», чтобы с восходом и первыми лучами Солнца испариться.