Наверняка, его там больше чем у нас, в «закромах Матери — Родины». — Весельчак, даже зажмурился, алчно представляя все это несметное богатство.
Сакар увлеченно, с лихорадочным блеском в глазах и размахивая руками, войдя в раж рассказчика, продолжал излагать Тидеру прошедшие события, так взволновавшие Мориту:
— Теперича, этот Сай угодил старой гиене прямо в ее вонючую задницу! На него Триадой будет устроена Игра Смерти. Везде, куда ни плюнь, принимаются ставки- в какие дни его убьют и свезут на погребальный костер. Я поставил с десятого по двадцатый день, Генго принял у меня полуденарий, сорву неплохой кусок!
М-да, Игра Смерти- это тебе не рядовое событие, точнее будет сказать выдающееся.
— Тидер, ну ты сам поразмысли, клятая Триада где-то далече, на самом восходе Солнца, между желтозадыми кханцами и чероножопыми таньшанцами. Ихних людей, на всю Раввену, я думаю наберется пара-вторая убийц и в остальной бывшей империи столько же. Значится, свора губителей Сая притопает только оттуда, а они покуда узнают, да пока досюдова доберутся, как раз навскидку, так и будет!
А ведь в рассуждениях «горняка» кроется логика. Караванщик заинтересованно прикинул, что Сакар по всем своим раскладам был прав, и ему тоже можно было бы попытаться сорвать денежку. Он с уважением глянул, на не блещущего умом, во всяком случае, ему так казалось, Сакара Колено и согласился:
— А ты знаешь, в твоих рассуждениях есть зерно истины! Не знаешь, Генго Одноглазый еще ставки принимает? Надо бы и мне, денарий-второй поставить, — сказал Тидер и, щедро присыпав мелкомолотой солью печеное мясо, начал есть его, запивая янтарным пивом. От сытной еды и пива он сразу посоловел и окинул вокруг взглядом.
Кабак потихоньку все больше наполнялся народом. Вот подоспела новая шумная группа. Это явились погонщики из Беловодья, пригнавшие гурты скота для гильдии скототорговцев. Пришли, также, несколько немногословных торговцев из Янтарных городов, привезших соленую морскую рыбу, добываемую тамошними рыбаками в Суровом море.
Следом за ними вошли два спесивых синегорца, один был немалый верзила, ростом не уступающий Нерогду. По ним сразу было видно, что они не принадлежат к сирому сословию и, с пренебрежением посмотрев на всех остальных, сели за стол неподалеку от них.
Ввалилось толпа картавых «Первых людей». Так, во всяком случае, себя они называют. Согласно их верованию, Солнце первым осветило божественным сиянием их народ, дав им главенство, среди прочих народов, населяющих обитаемый мир.
Сакар вкрадчиво поинтересовался у Весельчака: