Вот они уже на площадке. По знаку комиссара агент жмет кнопку звонка. За дверью – полнейшая тишина. Ага, думает агент, я был прав, все-таки уехал на природу. Новый кивок комиссара, новый звонок. И спустя несколько секунд голос – мужской голос – спросил: Кто там. Комиссар взглянул на своего непосредственного подчиненного, и тот с должной звучностью произнес одно слово: Полиция. Минутку подождите, пожалуйста, я оденусь. Прошла не одна минутка, а все четыре. Комиссар снова сделал знак, агент снова позвонил, на этот раз – не отрывая палец от кнопки. Минуточку, минуточку, сейчас открою, иду-иду, я прямо с постели, и последние слова в уже распахнувшуюся дверь произнес некто в рубашке, в брюках и тоже в домашних туфлях. День, видно, сегодня такой, подумал агент. Хозяин квартиры не выглядел испуганным – на лице у него было выражение человека, увидевшего наконец перед собой долгожданных гостей, а легкое удивление объяснялось, вероятней всего, тем, что их так много. Инспектор осведомился, как его имя, хозяин ответил и добавил: Проходите, пожалуйста, простите за беспорядок, не думал, что ко мне придут в столь ранний час, хоть и был уверен, что меня вызовут, и вот наконец-то, вы, наверно, по поводу письма. Да, скупо ответствовал инспектор. Проходите же, не стойте на пороге. Первым вошел агент, ибо в определенных случаях начальство вперед не пропускают, за ним – инспектор и замыкал шествие комиссар. Хозяин повел их по коридору, шаркая шлепанцами: Прошу за мной, сюда-сюда, и открыл дверь в маленькую гостиную: Присаживайтесь, а я с вашего разрешения надену башмаки, неловко в тапочках гостей принимать. Мы, собственно говоря, не вполне подпадаем под определение гости, заметил инспектор. Ну да, это ведь так говорится. Ну, что же, переобуйтесь да постарайтесь поскорее, мы торопимся. Нет-нет, мы как раз не торопимся, мы совсем даже не торопимся, вмешался комиссар, до сей поры хранивший молчание. Хозяин взглянул на него и вот теперь, на этот раз – удивленно, словно о тоне, каким были произнесены эти слова, не было условлено и договорено ранее, и не нашел ничего лучше, чем сказать: Уверяю вас, вы можете рассчитывать на полнейшее сотрудничество с моей стороны, господин э-э. Комиссар, господин комиссар, подсказал агент. Господин комиссар, повторил хозяин, а вы. Да не беспокойтесь, я всего лишь агент, так что. Хозяин повернулся к третьему гостю и вместо слов вопросительно поднял бровь, но ответил ему комиссар: Он – инспектор и мой заместитель, и добавил: Ну, теперь ступайте переобуйтесь, а мы подождем. Хозяин вышел. Ничего не слышно, по всему – он один в квартире, тихо сказал агент. Скорей всего, жена отправилась на природу, улыбнулся ему инспектор. Комиссар жестом приказал замолчать и, понизив голос, сказал: Задам первые вопросы. Хозяин вернулся и со словами: Садитесь, пожалуйста, чувствуйте себя как дома, сел сам: Ну, вот, добавил он тотчас, теперь я в полном вашем распоряжении. Комиссар благосклонно кивнул и начал: Мы насчет вашего письма, верней, насчет трех писем, их ведь было три. Да, я подумал, что так будет надежней, если одно затеряется или не дойдет. Не перебивайте, будьте добры, и отвечайте на вопросы. Хорошо, господин комиссар. Адресаты с большим интересом ознакомились с вашими письмами, и особенно – в той их части, где речь идет о неизвестной женщине, четыре года назад совершившей убийство. Хозяин молчал, поскольку в прозвучавших словах вопроса не содержалось. Лицо у него было смущенное и растерянное, зачем ходить вокруг да около, словно недоумевал он, почему бы прямо не приступить к сути дела, а не терять время на эпизод, изложенный исключительно ради того, чтобы погуще сделать тени на портрете, и так уж внушающем тревогу. Комиссар сделал вид, что ничего не замечает. Расскажите, что вам известно об этом преступлении, попросил он. Хозяин, поборов первоначальный порыв сказать господину комиссару, что самое главное в письме – вовсе не эпизод с убийством, по сравнению с положением в стране – это вообще совершенный пустяк, но нет, он не сделает этого, благоразумие велит ему следовать музыке, под которую его пригласили танцевать, но потом, надо полагать, зазвучит и другая мелодия: Я знаю, что она убила человека. Своими глазами видели, были при этом, спросил комиссар. Нет, не был, но она сама призналась. Вам. Мне и другим. Я полагаю, вам известен технический смысл понятия