Этот раунд Яна проиграла, потому что щеки ее снова заалели.
– А возьмешь меня с собой? – вдруг спросил Евгений, словно не желая с ней расставаться.
– А тебе-то это зачем? Там люди, которых ты не знаешь… У тебя свои дела, у меня свои, – удивилась она.
– Я познакомлюсь с кем угодно, я коммуникабелен, – тут же ответил Женя.
– В этом я не сомневаюсь, но у нас там личные дела… – отвела она глаза.
– Я хочу поучаствовать во всем самом необычном, чтобы сполна почувствовать Россию, – ответил Евгений. – Я уверен, что обратился по адресу. Ты – самая необычная женщина, и всё необычное кучкуется вокруг тебя!
– Сомнительный комплимент, – отметила Агриппина Павловна.
– Не думаю, что ты там, я имею в виду – на кладбище, почувствуешь Россию, – возразила Яна, насаживая на вилку малосольный огурец и с аппетитом отправляя его в рот.
– Да поезжайте вместе! Пусть парень съездит с тобой, и мне спокойнее будет за тебя, за дуру, – вступилась Агриппина Павловна.
– Там может быть страшно! – скорчила недовольную гримаску Яна. – Хотя ты говорил, что не из пугливых?
– Я справлюсь, – заверил он. – Я же прошел тест-драйв!
– Тогда я зайду за тобой… Не спи, – предупредила Яна. – И купи куртку потеплее. Это тебе не Париж, не Елисейские Поля. Сегодня ночью будет Россия, кладбище…
– Я понял и согласен на всё, – легко кивнул Евгений, чтобы больше не раздражать Яну.
Евгений не был навязчив. Он быстро понял, что Яна хочет остаться одна и отдохнуть, попытался было помочь с посудой Агриппине Павловне, но был с позором выдворен с кухни. Это место она не уступала никому. Яна торжественно вручила ему ключ от своей квартиры, сказала, что если ему что-нибудь понадобится, пусть не стесняется и заходит. И Евгений был отправлен в квартиру Клавдии Ивановны вместо пятизвездочного отеля, но такой выбор он сделал сам, находясь в полном здравии и твердой памяти, об этом он тоже не должен был забывать.
– Ты когда начнешь оформлять на себя эту квартиру? Через полгода ты должна вступить в права, – спросила Агриппина Павловна, уже знавшая о завещании соседки снизу.
– Даже думать пока об этом не могу, странно все это как-то, – честно ответила Яна.
– Странно-то странно, а ты не виновата! Ты же у соседки ничего не просила? Да зная тебя, я уверена, что ты даже не думала о квартире! Вот в морге устроить день рождения или упустить лучшего мужчину на свете – это пожалуйста! Это для тебя! А корысти никакой у тебя точно нет! Под присягой бы повторила! Клава одинокая была, вот и завещала тому, кому сама захотела! А что в этом такого? Чего добру пропадать?