Ведь шотландские инвесторы, бесспорно, сильно рисковали своими деньгами. Правление хваленой компании, сколь бы респектабельной она ни выглядела на бумаге, на деле очень мало понимало как в перспективах, так и в механизме торговли и создания плантаций как на Востоке, так и в Вест-Индии. Пышные фразы из рекламных листовок компании (не допускавшие и намека на поднявшийся протест в Англии) читались прекрасно, но могли означать что угодно. Когда пришло время переходить от теории к практике, совет директоров выказал самые смутные представления о способах получения прибыли от внешней торговли. Их глубокое и тщательно скрываемое невежество сказалось в том, что одним из первых решений совета была тайная посылка в Лондон агента для выяснения, какие именно товары пользуются спросом на западном побережье Африки. В то же время другого агента попросили выяснить, чем можно торговать в Гренландии и Архангельске. Ясно было, что совет компании еще не решил, рисковать ли общими деньгами на Невольничьем берегу или в торговле с эскимосами и русскими.
В день открытия, к общему восторгу, оказалось продано акций не менее чем на 50 400 фунтов, и, хотя необходимая планка в четыреста тысяч фунтов была взята только за счет громких призывов и того, что подписные книги оставались открытыми до ночи, все же первая реакция общества на новую компанию внушала надежды. «Они стекались толпами со всех концов королевства, — писал современник, — богатые и бедные, слепые и хромые, чтобы вложить свои деньги». Ее светлость герцогиня Гамильтон первой внесла свое имя в подписной лист, вложив целых три тысячи фунтов. За ней последовали графиня Роутс и леди Хоуп из Хоуптона, далее в нисходящем порядке важности более мелкие подписчики. Естественно, от подписчиков не требовали немедленно оплатить акции, поскольку было очевидно, что многие из них рассчитывают не только на существующие сбережения, но и на будущие доходы, и подразумевалось, что компания будет обращаться к акционерам за деньгами только по мере необходимости. На деле больше всего денег потребовалось при первом выпуске акций, двадцать пять процентов от суммы залога, сто тысяч фунтов — сумма, теоретически возможная. С этими деньгами в руках директора принялись за воплощение своих смутных представлений о торговле и плантациях.
Сначала они носились с давней идеей об африканской торговле и даже закупили в Англии груз браслетов, бус, медных тазиков и тому подобного в расчете подключиться к торговле рабами. Но в этот критический момент на заднем плане возник Патерсон, искусно подстрекавший шотландцев принять любовно выношенный им проект основания великой империи в Панаме и позаботившийся, чтобы в совет директоров попали карты и описания Антил, оптимистичные сообщения о коммерческих возможностях на Карибах и в Центральной Америке и прочие яркие приманки мифа о Золотых Антилах, заботливо собранные лондонским учредителем компании. Идеи колоний и заморской торговли были заложены в самом основании компании, и независимо от того, обратится ли она на восток или на запад, компания прежде всего нуждалась в судах. А потому правление, понимая, что английские верфи закрыты для них враждебным парламентом, а шотландские не в силах обеспечить строительство судов нужной величины в нужном количестве, обратилось к кораблестроителям на континенте. Агенты компаний разъехались в Гамбург, Любек и Амстердам для осмотра судов, подписания контрактов на постройку и распространения мнения, что и купцам из Ганзейского союза стоило бы вложить средства в Шотландскую компанию, твердо верившую в свой успех.