Заняв Оренбург, большевики обложили местных богачей крупными налогами, доводящими их до разорения.
Единовременный налоговый сбор равнялся десяти миллионам рублей. Комиссия по сбору распределила его следующим образом: Зарепнов должен внести миллион рублей, Сараков — полтора миллиона, Панкратов — миллион, Деев — триста тысяч, Буров — шестьсот тысяч, Пемнов — сто пятьдесят тысяч, Нехарчев — сто двадцать пять тысяч, Слашилин — семьдесят пять тысяч, Коробков — шестьдесят тысяч, Баландин — сто тысяч, Нехонов — семьдесят пять тысяч, Урецкий Орыштери — семьдесят пять тысяч, товарищество Потлова — сто тысяч, Захо — сто тысяч, Брагин— пятьдесят тысяч, Каймуштери, Вольфсон, Корнилов — по пятьдесят, сорок, двадцать тысяч, Лшескин — пятьдесят тысяч, Лысых — пять тысяч, Агладонов — сто тысяч, Андреев — тридцать тысяч, Вотем — пять тысяч, Шепшайши — двадцать тысяч, врач Воскресенский — пятнадцать тысяч, Попов, Теребинский и Николин — по десять тысяч, учебные заведения бая Махмуда Хусаинова — шестьсот тысяч, фирмы хазрета Увалия Хусаинова — сто двадцать пять тысяч, Гыдбай Балтабаев — пятьдесят тысяч, П. Гимадиев, Абдрахман Амзин, Бырдаран Габдуллин, Ауаринвазов, Акимбаев, Аюпов, Г. Шепиров, Габдулкаим Седачев — по двадцати пяти тысяч, М. Шарафутдинов, Ш. Мусупов — по двадцать тысяч, 3. Куртапов, Рамовы — по пятнадцать тысяч, 3. Хабибуллин, Зомаров, Р. Хабимов, С. Мурзабаев, Габдулрашит Хусаинов — по десять тысяч. От уплаты налога ни один бай не имел права уклоняться.
Крупное поместье адвоката Гарадского перешло в распоряжение военно-революционного комитета, Ташкентская железная дорога — в руки железнодорожников. Из всех крупных типографий Оренбурга перешла в распоряжение комитета только одна типография Левенсона.
Было всего пять-шесть семей казахов, оставшихся в Оренбурге во время грозных событий. Большевики их не притесняли.
Работники редакции газеты «Казах» все еще не вернулись в Оренбург.
Либо большевики показались казахам клыкастыми львами, либо по каким-то другим причинам казахи стали появляться в Оренбурге лишь в середине февраля. В городе сейчас спокойно. Вестей о злодейских убийствах и грабежах нет. Благополучно живут близлежащие к Оренбургу казахские аулы. Тургайский комиссар предпринимает срочные меры по ликвидации стычек между казахами и русским населением, предупреждает враждебные нападения мужиков, «большевиков» на казахские аулы.
Работают почта и телеграф, открыты банки. Но вкладчику из банка выдается не более ста пятидесяти рублей в неделю. В городе не было мелкой монеты, а сейчас сторублевые дензнаки размениваются на более мелкие, вновь поступившие из Петрограда. Выпущенные при Дутове новые деньги Оренбурга все еще не потеряли прежнего достоинства. Большевики начали выпускать свои деньги.