— К сожалению, господин барон, на этот вопрос не сможет ответить никто, кроме покойного русского императора.
— Пожалуй, вы правы, Пьер. — Гранье заметно нервничал. Он рассеянно смотрел на Куперена. — Да! Вы знаете, Клавери была сегодня восхитительна. В этой роли она превзошла себя. Как видно, драматург разбирается в истории. Жаль, что в его творчестве не нашла себе места судьба Бонапарта! Скажите, Пьер… только откровенно: крест… тот крест с колокольни в Кремле, — он действительно был в обозе императора?
Куперен явно не ждал такого вопроса. На какое-то время в комнате установилась неловкая тишина.
— Видите ли… — начал полковник с неохотой, но Гранье не дал ему времени на размышления. Он схватил полковника за лацканы сюртука:
— Что означает ваше «видите ли»? Говорите определенно: да или нет?
— Да, месье… но то был совсем не тот крест, о котором думали все… — Куперен с трудом высвободился из рук Гранье. — Вы могли меня задушить, господин барон!
— Простите, Пьер… — Гранье было стыдно за свою выходку.
— Не стоит так волноваться, господин барон. — Куперен наклонился к камину и подцепил щипцами уголек. Раскурив трубку, он бросил взгляд на портрет Бонапарта, висевший в простенке между окнами. — Между нами, очевидно, вышло недоразумение. Я думал, что вы знаете и это, коли император посвятил вас в тайну обоза с трофеями. К тому же для этого разговора прежде не было повода. Но теперь, когда вы хотите знать правду…
И полковник начал рассказывать барону довольно длинную историю «пленения» легендарного золотого креста. Когда рассказ его был закончен, Гранье еще долго сидел молча, обдумывая услышанное. Наконец он укоризненно сказал:
— Как жаль, что я не знал этого раньше. — Он хохотнул, затем продолжал в обычном своем тоне: — Какой я болван, право! Однажды император поручил мне передать Александру конфиденциальное письмо, в котором среди прочего были те же сведения о кресте, что поведали мне теперь вы. Я не поверил императору. Я думал, что он играет в политику. Что ж, мне искренне жаль смоленского губернатора! Ну, бог с ним! И так, Пьер, вы едете в Россию… Вы обязаны во что бы то ни стало вернуться в Париж с документами. Я дам вам с собой письмо Бонапарта, о котором только что упомянул. Используйте его в России, если что-то или кто-то помешает вам исполнить мой приказ. Вы поняли меня?
— Да, господин барон.
— Вот и прекрасно! — Гранье взял с письменного стола небольшую копию Вандомской колонны, выполненную из бронзы. Отвернув позолоченную фигурку Бонапарта, барон вынул из полости колонны письмо, а вместе с ним банкнот. — Подойдите, Пьер, сюда… — Гранье дал полковнику лупу. Куперен увидел сквозь нее на банкноте миниатюрный план Лужковского озера с крестиком и крохотной стрелкой. — Да, Пьер, именно здесь спрятаны документы императора.